Конфигурация

- Только потому, что для гио это было бы так. Слабый аргумент, правда? Едва я это понял, начал работать с физиологическими параметрами. И знаете, какой результат выдала моя схема? Излучение кристалсплава вредно для организма людей. Способность к мыслезнаковому общению возникает из-за необратимых изменений в головном мозге. Что, в свою очередь, вызывается генной мутацией. То есть болезнь будет передаваться по наследству. Я создал не инструмент для просвещения, а оружие, которое может всех их убить.

Лии говорил ровно и монотонно, совсем без эмоций. Но Киэн и Фаар знали его достаточно хорошо, чтобы понять, что на самом деле скрывается за невыразительными словами.

- В общем, - продолжал Лии, - теперь нам остается только уничтожить следы своего пребывания на Земле. И убраться. Ни с чем.

- Нет ли способа как-то изменить сплав? Или...

- Мы начинаем повторяться. Если бы я видел хотя бы какую-то возможность, этого диалога не было бы. Поговори с людьми, Киэн. Подготовь их к тому, что пришло время покинуть Дилумии и найти себе новый дом где-нибудь вдали отсюда.

***

Апту смотрел на гио сначала непонимающе. Потом на его лице отразилось ужасное разочарование. И, наконец, промелькнул гнев - но человек тут же заставил себя потушить эту вспышку.

- Но как же так, учитель? Чем мы рассердили того, чьего лица нельзя увидеть? Почему он больше не хочет давать нам короны из кристалсплава?

- Дело не в его желании. Ему придется так поступить. Для вашего же блага. Обручи, которые он сделал, опасны. Они могут повредить вашему здоровью.

- Ну и пусть! - упрямо заявил Апту. В его взгляде появилась непреклонность. - Я готов пожертвовать не только здоровьем, но и жизнью, лишь бы научиться вашему языку!

- Не говори так. Мы пообещали себе, что никогда не причиним людям вред.

- Почему никто не спросил меня, что пообещал себе я?

- Не сердись, Апту. Есть обстоятельства, которые от нас не зависят, на которые мы никак не можем повлиять. Надо принимать их как есть.

Человек ничего не ответил. Нужно поскорее остаться одному... Он не был уверен, что сможет притворяться перед Киэном и скрывать свои намерения. Но точно знал: так легко отнять у себя все - надежды, мечты, будущее - он не позволит. Если обстоятельство имеет к тебе какое-то отношение - значит, на него так или иначе можно повлиять. Нельзя смиряться и опускать руки. Надо бороться до конца - пусть даже для этого придется пойти на риск и совершить ужасное святотатство.

Глубокой ночью, когда Нинсун крепко спала, Апту поднялся с постели, оделся и неслышно вышел из дома. С собой он прихватил полотняный мешок, веревку и нож. Последний, конечно, не в качестве оружия. Но мало ли какие препятствия могут встретиться... Сказать по правде, Апту просто не знал, что может потребоваться ему во время этой ночной вылазки. А идти совсем с пустыми руками не хотелось.

Улицы города в этот час были пустынны. Всего трижды или четырежды, пока шел к окраине, он слышал в отдалении чьи-то голоса. Последний раз, вроде бы, нетрезвые. Апту поморщился - слабости и пороки в людях он всегда презирал. Но стоило порадоваться тому, что его никто не заметил.

Апту шагал по направлению к пирамиде, и мог видеть ее почти постоянно, потому что она была значительно выше городских домов и деревьев. Но, сам не зная почему, всю дорогу старался не смотреть на дом того, чьего лица нельзя увидеть. Глядел себе под ноги или по сторонам. Чем больше сокращалось расстояние, чем прятать глаза становилось труднее. Силуэт пирамиды становился все больше, пока не заслонил полнеба. Последние городские дома остались позади. Теперь Апту от цели отделяли каких-нибудь пять минут ходьбы.

Он бывал здесь и прежде, как и другие жители. Приближаться к пирамиде Киэн никогда не запрещал, и прикасаться к ней - тоже. Апту знал, что наощупь она гладкая и даже в прохладную погоду слегка тепловатая.

А еще он знал, что вход в пирамиду расположен на ее южной стороне, ближе к восточной грани, чем к западной. Значит, сейчас ему надо обойти пирамиду с востока.

Этот последний отрезок пути показался самым долгим. Апту представлялось, что светлая, едва уловимо поблескивающая в темноте стена по правую руку от него не закончится никогда. Но она все-таки закончилась, и в этот момент Апту почувствовал первый по-настоящему сильный укол страха. До того ему удавалось держать себя в руках, кажется, он был даже почти спокоен... Но теперь внутри все похолодело, и сердце словно сжала чья-то невидимая ледяная рука.

Нет, страху нельзя поддаваться. Апту двинулся дальше - вдоль южной стены пирамиды. И через несколько десятков шагов остановился напротив расплывчатого слабо светящегося пятна неправильной формы, высотой примерно в полтора человеческих роста. Это и был вход. Апту видел его раньше не один раз. Но тогда проходил мимо, ничего не опасаясь. Ведь нарушать запрет и проникать внутрь он не собирался.