Конфуз в небесной канцелярии

– Какая там от нее помощь! Знаю я: продукты или пенсию притащат – и до свидания! Бултыхайтесь дальше как знаете. А в квартире столько всего нужно переделать. Особенно если квартира большая. У вас-то большая квартира?

– Большая.

– Поди, с уборкой трудно приходится?

Раиса Никитична доверчиво рассказала, что в квартире у нее три комнаты, и все три очень большие, пылесосить их трудно, не говоря о том, чтобы хорошенько мокрой шваброй пройтись. И еще холл в квартире имеется, который один целых двадцать метров, а грязи в нем столько, что плитки под ней уже не видно. И еще две лоджии, на которых стекла тоже уже давно не мыты, ежегодная головная боль.

Услышав про две лоджии, женщина в платочке тут же заявила:

– Мы берем над вами шефство! Прямо сегодня же пришлю к вам двух хороших женщин из нашего прихода, в их обязанности входит забота о пожилых людях. Раз вы одиноки и вам нужна помощь, мы с радостью окажем ее вам!

Женщина в платочке не обманула Раису Никитичну. Две женщины появились практически сразу. У Раисы Никитичны даже создалось такое впечатление, что они находились где-то неподалеку от церкви, чтобы по первому же свистку своей руководительницы явиться под ее начало. Обе были со швабрами и ведрами, в которых гремели флаконы с моющими средствами для окон. И обе были готовы делать добрые дела.

Встретив Раису Никитичну у дверей храма, эти женщины под белы руки проводили обомлевшую от счастья старушку до дома, где тут же принялись сноровисто все мыть, убирать и чистить.

– Ты уж не обессудь, Олежек, – извиняющимся голосом произнесла Раиса Никитична, – знаю, что ты ничего не видишь, так я уж тебе признаюсь… Квартирку-то нашу я за эти полгода основательно… того… запустила.

– Раиса Никитична, что вы такое говорите!

– Да уж знаю, что говорю, – вздохнула теща. – Никогда чистюлей не была. Это Ленка обожала вечно с ведром и тряпкой возиться. А как ее не стало…

И Раиса Никитична хлюпнула носом.

– Как Ленки не стало, так мне уборкой заниматься совсем тошно стало. Можно сказать, что я на нее совсем забила. Все хозяйство запустила. Веником иногда еще махну, а чтобы с тряпкой по углам ползать, как Лена делала, такого я и не припомню. Так что в квартире у нас к твоему отъезду все вверх дном было, через окна света белого было не видать, особенно через те, что на улицу выходят.

Квартира Раиса Никитичны была двухсторонней. Две комнаты выходили во двор, там пыли и грязи было меньше. Зато окна третьей комнаты и кухни, которые выходили на улицу, загрязнялись очень быстро. Олег и сам помогал Лене мыть эти окна, и мог сказать, что уже через неделю результата их усилий почти не было заметно. Потрясенный свалившимся на него несчастьем и инвалидностью, он не слишком задумывался о том, что же происходит вокруг него. Но после слов тещи понял, что уборка их квартире и впрямь требовалась генеральная. Вдвоем им было бы с ней нипочем не справиться.

– Зато теперь нашу квартиру не узнать – такие всюду чистота и порядок!

Убираясь в квартире, женщины между делом поинтересовались у Раисы Никитичны, чьи это мужские вещи находятся в дальней комнате.

– И тогда я им соврала. Сказала, что это жилец у меня. Но что сейчас он уехал.

– То есть я? Зачем же вы обманули их?

– Сама не знаю, – призналась Раиса Никитична. – Неудобно как-то показалось про тебя говорить. Вроде бы я им уже сказала, что одинокая, они мне поэтому окна во всей квартире вымыли, а вдруг бы выяснилось, что у меня сын есть?!

Сердце у Олега невольно дрогнуло. Раиса Никитична и раньше всегда говорила, что он ей как сын родной, но чтобы вот так промежду делом в разговоре упомянуть Олега именно в этом качестве, такого еще не бывало. И он неожиданно почувствовал, что его веки увлажнились.

– Да будет вам, Раиса Никитична, сказали и сказали, я на вас не в обиде.

Но оказалось, что у тещи другое на уме.

– Оно и понятно, не на что тебе обижаться, ничего дурного я не имела в виду, только теперь ты уж обман этот поддержи.

– Подыграть вам? Сказаться вашим жильцом?

– Вот именно.

Олег был неприятно удивлен. Он снял очки, но совсем не потому, что хотел протереть их. Просто ему было нужно как-то скрыть свое смущение. Но тут внезапно без всякого предупреждения у него в глазах сверкнула яркая вспышка света, и он увидел и перрон, и людей, а прямо перед собой – лицо Раисы Никитичны. И от этого зрелища Олег сильно вздрогнул. Он помнил свою тещу прежней – румяной и кругленькой старушкой. Но теперь Раиса Никитична выглядела такой постаревшей, исхудавшей и измученной, что Олег даже не сразу понял, что это она.

Было видно, что эти полгода бедной женщине тоже дались очень нелегко. При виде постаревшей тещи сердце Олега пронзила такая острая и щемящая жалость, что все недобрые мысли мигом исчезли из его головы. Бедная Раиса Никитична! И уже не обращая внимания на то, что вспышка света вновь угасла и вокруг снова была темнота с неизменными серыми тенями, Олег отыскал руку тещи и сжал ее.