Конго Реквием

Он наверняка сорвался – или на грани срыва.

Она перешла к СМС и получила ответ, но совсем иной: у Мэгги случился удар в Институте судебной экспертизы около семи вечера, в тот момент, когда они предавались размышлениям у изголовья Командора. Ее перевезли в интенсивную терапию в клинику «Жорж-Помпиду». Лоик говорил о реанимации, фибрилляции сердечного ушка, щитовидке…

Слезы мгновенно высохли. Она набрала номер братца и откашлялась. В несколько секунд она вновь стала железной мадемуазель. Единственное преимущество клана Морванов: невозможно расслабиться даже на часок-другой.

Проклятие – это работа на полную ставку.

104

– У вашей матери был тиреотоксический криз.

– Что это? – спросил Лоик.

Эрван мог бы ему ответить. Такое с Мэгги случалось уже дважды. По чистой случайности младшего в тот момент не оказалось рядом. Зато сам он не упустил ничего: сердечная аритмия, конвульсии, жар… После второго криза, в начале двухтысячных, врачи рекомендовали частичное удаление щитовидной железы. Надо полагать, что они удалили недостаточно.

– Прилив гормонов Т3 и Т4 спровоцировал мощную кардиофибрилляцию, – пояснил медик. – Очевидно, у нее больное сердце… Мы едва избежали остановки сердечного кровообращения.

Как только Рибуаз его предупредил, Эрван позвонил Лоику. Мэгги уже была госпитализирована в «Помпиду». Он не стал ругать брата – ничего, тот еще свое получит – и кинулся сразу туда. Он больше не знал, на каком он свете, и даже не знал, есть ли в нем еще жизнь. Отец убит. Одри принесена в жертву. Новый убийца – или тот же самый – на свободе. А теперь Мэгги…

– Конкретнее, – прервал он, – какова ситуация?

– Мы ее интубировали и провели кардиоверсию.

– Говорите понятней, пожалуйста.

Он и не пытался быть вежливым, но врача это не смущало. На пороге смерти учтивость не в ходу.

– Мы стабилизировали сердце и сбили жар. Постепенно снижаем избыток тиреоидных гормонов, а также даем ей антибиотики широкого спектра, чтобы избежать любого риска заражения.

– Но как она себя чувствует?

Эрван опять повысил голос. Его нервозность прорывалась в каждом слове. На этот раз врач поморщился. Запахнув халат, он внимательно оглядел его взглядом не шокированным, а профессиональным. Дрожь, краснота, потливость, – Эрван тоже готовый клиент для отделения скорой помощи.

– Нам пришлось погрузить ее в искусственную кому.

– В кому? – эхом повторил Лоик.

– Это обратимое состояние, – успокоил врач. – Не было другой возможности ее стабилизировать. Дело не только в сердце… Весь ее метаболизм нарушен. Потребуется минимум неделя, чтобы тиреоидные гормоны пришли в норму и тело успокоилось. Она обязательно должна остаться здесь, в интенсивной терапии.

Эрван прислонился к стене. На них с братом тоже были бумажные халаты, присборенные шапочки и бахилы. Коридор, где они втроем стояли, был типичным для любой больницы. Белый, но навевающий черные мысли. Теплый, но до духоты. Стерильный, но где все казалось зараженным смертью. Единственная положительная перемена: Эрвану больше не было холодно.

– Мы ждем ее медицинскую карту, – продолжил эндокринолог. – Ей уже делали тиреоидэктомию, верно?

– Частичную. В 2002-м.

– Боюсь, что придется делать еще раз, как только ей станет лучше. Мы не должны допустить новых рисков…

Эрван согласно кивнул, но слушал уже невнимательно. Ему не давало покоя другое: когда он приехал в отделение, то застал Лоика и Софию сидящими в обнимку на стульях, как два пугливых зверька. Он бы и одного евро не поставил на их воссоединение, но было ясно: им хорошо вместе. Избалованные дети, у которых всегда были только те проблемы, которые они сами себе создавали. Это зрелище его тронуло: он всегда заботился о них, был их защитником, их ангелом-хранителем. И это так просто не кончается.

Итальянка не удостоила его даже взглядом. Не трагично. В глубине души он уже отправил в архив эту канцонетту. Но почему Лоик не позвонил ему? Почему сначала обратился к этой воображале, с которой развелся? Эрван, вошедший в роль главы семьи, чувствовал себя задетым.

По ассоциации он подумал о Гаэль. Лоик уже пытался до нее дозвониться, но безрезультатно. Куда она подевалась? Что еще выдумала? Не может ли ей тоже угрожать убийца из Лувсьена?

Голос врача снова зазвучал в его ушах:

– Мы пытаемся определить причину криза. Проверили уровень гликемии. Ни следа диабета – он мог бы послужить катализирующим фактором. Кстати, то лечение, которое ей было прописано, – оно вроде правильное. Я подумал… – Он перевел взгляд с одного брата на другого. – Она не пережила недавно какой-либо шок?

Лоик не успел рассказать ему об обстоятельствах происшедшего.

– Ее муж, – взял на себя объяснения Эрван, – наш отец, умер позавчера. Она как раз прощалась с ним в Институте судебно-медицинской экспертизы в Париже.