Конго Реквием

– Куда я ни сунусь, мне не удается абсолютно ничего найти на его жену и детей. Ни даты свадьбы, ни свидетельств о рождении малышей. Единственное, обнаружился врач в клинике в Шату, который вспомнил, что Усено развелся где-то в двухтысячных годах, и все. По его словам, тот никогда не говорил о своей жене, но парень поступил в клинику всего за несколько месяцев до его смерти. Я порылась в суде по семейным делам, но опять-таки ничего не наскребла. Такое ощущение, что кто-то перекрыл любую информацию на эту тему.

Одри вначале только усмехнулась, когда Гаэль заговорила о «закрытой информации», но теперь эта мысль со всею очевидностью укоренялась в ее голове. Приободрившись, Гаэль рискнула изложить один из сценариев, придумывать которые она была мастерица:

– Может, его жена была свидетельницей на каком-нибудь уголовном процессе. Попала в программу защиты и…

– Слишком много фильмов смотришь, курочка моя. С тех пор как я стала копом, ни разу не слышала ни об одной такой программе.

– А несчастный случай?

– Все кошерно, если можно так сказать. Его тачка слетела с дороги на маленьком острове на Кикладах, недалеко от Наксоса, в августе 2006-го. Тела были найдены и позже захоронены в Париже.

Одри откусила еще. Ее пальцы блестели от жира. Гаэль уже предвидела момент, когда капли потекут ей на рукав.

– Кто занимался склепом?

– Не знаю.

– Но в свидетельстве о смерти должно же быть имя матери, верно?

– Нет. Все произошло в Греции, и имени отца было достаточно. Он к тому моменту уже развелся.

– Ты запросила полицейский отчет о несчастном случае?

– Я говорила с офицером по связям с Грецией здесь, в Париже. Он этим занимается. У тебя попить не найдется? Пивка.

Гаэль встала и пошла за пивом, которое держала для Эрвана. Заодно прихватила несколько салфеток.

– Ты как будто не торопишься собрать сведения, – взмолилась она, раскладывая бумажные квадратики на журнальном столике.

Одри небрежно шмякнула на них свой бутерброд, потом вытерла пальцы, как механик во время перерыва.

– Ты французский язык понимаешь? В отсутствие причин для обвинения ничего больше сделать нельзя.

– Я подам жалобу на Каца за незаконную медицинскую практику.

Одри приставила крышечку пивной бутылки к краю стола и снесла ее одним движением, поцарапав деревянную столешницу. Она это нарочно. Полицейская отпила пенный глоток и рыгнула. Она даже не удосужилась обсудить предложение. Гаэль не нуждалась в субтитрах. Не очень-то она подходила на роль истца: постоянное пребывание в лечебницах, хрупкое психическое здоровье… И к тому же Венявски хотела замести Эрика Каца по делу Человека-гвоздя, а не за какую-то незаконную психиатрическую практику…

Но главное препятствие было в другом: единственные доказательства, которые связывали Каца с колдуном-убийцей, – тщательно подобранные вырезки из прессы, досье на пациентку по имени Анн Симони, адреса жертв, записанные до их убийства, – были получены во время самовольного обыска со взломом. Лучше было про них забыть, если только обе фантомаски не желали загреметь сами.

– Я могу снова с ним увидеться и постараться получить образцы ДНК.

– Еще раз повторяю, маленькая моя: ты и впрямь фильмов насмотрелась.

– Но благодаря этим частицам, – не отступала Гаэль, – его можно будет опознать.

– При условии, что образцы содержатся в базе данных.

А я в этом сильно сомневаюсь.

– Этот человек сменил личность, есть же какая-то причина.

Одри встала, снова вытерев пальцы, прежде чем выключить компьютер.

– Я пошла. Постараюсь поспать.

Гаэль вскочила:

– И все? На этом и остановимся?

– Завтра продолжу в том же духе. А ты пока никуда не выходишь и никому не звонишь.

При мысли провести еще один день в четырех стенах Гаэль почувствовала, что впадает в полную тоску.

– А если он обманул? – сымпровизировала она.

– И так понятно, что он все время обманывает.

– Я говорю об Усено. Если он вовсе не погиб в Греции от несчастного случая? Если он добыл свидетельство о смерти через какого-нибудь подпольного врача? Он мог привезти тела своих детей и свой пустой гроб.

Одри захохотала. Гаэль показалось, что ей дали пощечину.

– Послушай! – воскликнула она. – Он возвращается во Францию, меняет имя и снова открывает свой кабинет.

– Мы же видели его фотографии: физически Кац ничего общего не имеет с Усено.

– А пластическая хирургия?

– Ступай баиньки, – посоветовала Одри. – Я тебе завтра позвоню.

– У него же ключ от склепа!

Полицейская направилась к двери, но Гаэль заступила ей дорогу:

– Мы с тобой сейчас же туда отправимся.

– Куда?

– На кладбище в Лила. Вскроем мавзолей. Один из гробов пуст, я в этом уверена.

– Ты и впрямь рехнулась. Дай пройти.

Гаэль не сдвинулась с места.

– Будь здесь Эрван, мы бы уже сидели в машине.

Одри перекинула ремень сумки через голову и сдалась:

– Ты кого угодно достанешь. Надень джинсы вместо твоих фитюлек до пупка, на улице холодно.

61

Итальянская ночь.