Конкистадор

Чтобы избежать болезней в Ла-Изабелле, но при этом сохранить свое господство над островом, Колумб приказал рассредоточить войско. Алонсо де Охеда с пятьюдесятью мужчинами должен был встать гарнизоном в форте Святого Фомы. Остаток войска под командованием Педро Маргарита направился в район Сибао и оттуда по всей Эспаньоле. А сам адмирал отплыл из Ла-Изабеллы, оставив там своего брата, который, несмотря на исключительную религиозность, находился в состоянии неприкрытой вражды с падре Бойлем. Маргарит же, в свою очередь, считая бесполезным военный поход по всему острову, предпочел обосноваться в деревушках плодородной Королевской долины, где солдаты постепенно утрачивали боевой дух, то предаваясь сладострастию, то чиня насилие. В конце концов дошло до того, что они перестали представлять собой единое войско и, разделившись на группы, рыскали по всей округе в поисках золота.

Невзирая на всеми признаваемую неопытность, Маргарит не мог допустить, чтобы дон Диего Колумб вмешивался в его дела. В отсутствие адмирала он, будучи главным военачальником, считал себя единственным правителем. Епископ падре Бойль тоже считал себя оскорбленным постоянным вмешательством дона Диего, какого-то ученика священника; и вот однажды, он, Маргарит и несколько других недовольных приняли решение вернуться в Испанию с тем, чтобы обвинить адмирала, доказав королям всю лживость его описаний и ничтожную ценность открытых земель, которые не имели ничего общего с богатой Империей Великого Хана.

Колумб отплыл на трех каравеллах: одной из них была «Нинья», во втором плавании носившая имя «Санта-Клара», а две другие – «Сан-Хуан» и «Кордера». Оба больших корабля он оставил в Ла-Изабелле, поскольку они были слишком велики для исследования побережья и рек, их-то и захватили мятежники и, подняв паруса, направились в сторону Испании. Первый главнокомандующий и первый папский посол в Новом Свете дезертировали, даже не задумываясь о последствиях.

Куэвас и Лусеро не присутствовали при всех волнениях и беспорядках, которые это событие вызвало в Ла-Изабелле. Они находились в форте Святого Фомы с доном Алонсо, и в течение целого месяца даже не знали о случившемся в колонии.

Охеда уступил просьбам своего протеже, который хотел поселиться поближе к рудникам. В Ла-Изабелле делать Куэвасу было совершенно нечего, и теперь, когда он стал отцом, в нем возросло стремление к богатству. И потому в надежде найти как можно больше золота он обосновался в крепости и исследовал горы Сибао. Лусеро, прижимая к своей груди Алонсико, также предприняла это путешествие в глубь острова вместе с мужем.

Отряд Охеды был единственным, в котором поддерживалась дисциплина и исполнялись приказы командира. В то время как солдаты Педро Маргарита, рассыпавшись по острову, сеяли ужас своими злодеяниями. Индейцы прятались, когда испанцев было много, и атаковали их, когда те оказывались поодиночке. Каонабо, самый грозный из касиков острова, который до сих пор не показывался, придерживаясь оборонительной позиции, решил, что наконец пришло время уничтожить этих бледнолицых, как он в свое время сделал с гарнизоном Ла-Навидад.

Охеда не переставал думать об этом противнике, достойном сравниться с ним. Он расспрашивал о нем самых авторитетных индейцев покоренных земель, и так узнал историю Каонабо.

Этот карибский искатель приключений когда-то высадился на Гаити с военной экспедицией, а затем остался здесь навсегда. Могучего телосложения, непобедимый в битве, наделенный прирожденным военным талантом, он сразу же расчистил себе дорогу, объявив себя правителем Сибао и внушив страх тем четырем касикам, что правили остальными частями острова. Люди его племени были более воинственными, коренным образом отличаясь от миролюбивых гаитян, предпочитавших войне простые радости жизни.

– У него куча жен, – рассказывал Охеда Куэвасу, – так же как у Гуанакари и остальных касиков, однако его главная жена, по имени Анакаона – настоящая королева; говорят, что она красавица, очень светлая для индианки и к тому же обладает большим умом. Она не хотела выходить замуж за этого дикаря, с его наклонностями, так отличающимися от ее собственных. Ей нравится музыка, она сочиняет песни, те, которые индейцы называют «аэритос»; по аромату, которое оставляет ее тело, люди всегда знают, где она прошла, а еще говорят, что она не любит войн… Однако ее брат, касик Бехечио, правивший другой частью острова, вынужден был отдать ее в жены Каонабо, чтобы избежать вторжения на свои земли.

Дон Алонсо часто гулял в окрестностях форта в безлюдных горах Сибао и, забыв о тех амбициях, что привели его на эти новые земли, мыслями возвращался в Испанию.

– Чем сейчас занята моя донья Изабель? – говорил он Куэвасу.

И тут же добавлял с горькой иронией:

– Вполне может быть, что она представляет меня разодетым в золото и жемчуга во дворце Великого Хана и испытывает ревность, воображая, как этот «царь царей» предлагает мне жениться на одной из принцесс. Если бы она увидела правду!..