Конкистадоры Гермеса

“Франц” повис в вакууме над “Районом Эльба” на высоте тысячи ста километров — под нами синел узкий пролив, разделяющий континенты Гермеса. Вдоль океанских берегов, на зеленых равнинах и в долинах полноводных рек расставлены маячки, обозначенные на мониторе системы навигации мерцающими золотыми пятнышками — двадцать один со стороны Юрги и девятнадцать на землях Квебекского протектората. Наземные службы доложились о полной готовности, Планкова связь работала безукоризненно.

Сорок транспортов класса “МП” должны прибыть на Гермес через три минуты, еще двадцать пять — спустя пару часов. Энергетические затраты будут сопоставимы с годовой потребностью всей Российской Империи от Вильно до Владивостока и от Новой Земли до Кушки — в стране временно введен режим жесточайшей экономии энергии, даже Петербург и Москва несколько часов будут сидеть на голодном пайке. Событие небывалое, но цель оправдывает средства.

— Па-аехали! — Гильгоф аж взвизгнул от переизбытка эмоций. Лицо Бибирева осталось непроницаемым. Из кабины пилотов выглянул Коленька, до сего момента мирно болтавший с Сигурдом о всякой ерунде. — Шесть кораблей на месте! Двенадцать! Ну давайте, давайте же, сволочи! Тридцать два! А-а, черррт!..

Адмирал резко выпрямился. На терминале тактического центра яростно перемигивались красные индикаторы и гнусно пищал аварийный зуммер.

Что-то произошло. Я грубо оттолкнул загораживавшего проход Коленьку, одним прыжком оказался в кабине и прилип к центральному обзорному окну.

— …в рот! — Плевать мне было на Бибирева, обычно не одобряющего площадный лексикон. — Вижу двоих, горят!!

— Пустите же! — Его высокопревосходительство и сам не был расположен к куртуазии. Просто взял за шиворот и отодвинул в сторону. Взглянул на сияющие далеко внизу капли оранжевого пламени. И внезапно успокоился. Сказал отрывисто: — Четыре транспорта из сорока. Десять процентов. Допустимые потери…

Огромные, сверкающие серебром эллипсоиды, вышли из Пустоты точно в заданном районе, отклонений от географических координат не было — двенадцать градусов северной широты, сорок шесть градусов восточной долготы. Произошло наихудшее: “эмпэшки” покинули искривленное пространство не на поверхности планеты, а в атмосфере. Первый на высоте километра семисот метров — он просто разбился вдребезги. Два других вынырнули почти в шестидесяти тысячах метров над землей и сгорели в атмосфере, превратившись в снопы метеоров, рухнувших в океан.

Четвертого закрутило на низкой орбите, и он медленно падал в гравитационный колодец Гермеса. Помочь этому транспорту не сумел бы никто — нет стыковочных узлов, двигателей, герметизация не рассчитана на вакуум…

Помочь, значит?

— Сигурд, орудия по левому борту три—пять в боевой режим!

— Есть орудия три—пять в боевой режим!

— Отметка цели дельта—двенадцать, беспорядочно маневрирует!

— Цель захвачена, сближаемся…

Я почувствовал, как на плечо легла твердая ладонь адмирала. Он не пытался меня остановить, наоборот — поддерживал. Дал знать, что я все делаю правильно.

— Максимальная мощность разряда… Сиг, есть гарантия мгновенного уничтожения цели?

— Да, господин капитан.

Мля, там же сотни людей, уже начавших умирать от декомпрессии и нехватки кислорода… Быстрее, быстрее! Нет ничего хуже медленной смерти и чувства обреченности!

Транспорт исчез в сине-голубой вспышке, где-то за моей спиной тихонько загудели маршевые двигатели “Франца”, и рейдер пронесся через легкий туман газового облака, уходя вниз, к изумрудным лугам Гермеса…