Константин Бесков. Мафия в офсайде. КГБ играет в футбол

– Вот и приходится сборной, которой я руковожу, встречаться с нашими клубными командами, хотя нам надо играть против сборных разных стран. Короче, эти взаимные претензии можно множить и множить. Поэтому завизируйте, пожалуйста, наш список и давайте закончим нашу беседу – мне надо в Новогорск возвращаться, к команде.

– Хорошо, список я завизирую, но имейте в виду, что главным в нашей делегации будете не вы, – произнес Земченко, беря в руки авторучку. – И я постараюсь, чтобы это был человек из Киева.

«Значит, назначит главу украинской Федерации футбола, – подумал про себя Бесков. – Ну, и черт с ним – с кем я за эти годы только не ездил по заграницам. Даст бог, переживем и эту поездку».

10 июля 1974 года, среда, Москва, площадь Дзержинского, КГБ СССР, кабинет Юрия Андропова

Шеф КГБ дочитал до конца протокол заседания последнего Политбюро, где он не смог присутствовать – он в течение трех дней находился в Польше, где участвовал в совещании, посвященном предстоящему визиту Брежнева в эту страну. Несмотря на свои сложные личные взаимоотношения с Косыгиным, Андропов в этом вопросе был на стороне предсовмина. Он тоже опасался все большего усиления украинской группировки во власти, как угрозе не только лично себе, но и всей властной вертикали. Однако шеф КГБ был осторожным человеком, поэтому выступать против нее на данном этапе считал безрассудством. По его мнению, в этом вопросе надо было вести себя тоньше – идти в атаку не с открытым забралом, а действуя закулисно при помощи других людей. Например, так, как это случилось в случае с Бесковым. Зная о его противостоянии с украинскими футбольными чиновниками, Андропов способствовал выдвижению Бескова на пост старшего тренера сборной СССР и введению его в тренерский совет. И вот уже на свет родилось письмо московских тренеров прямо обвиняющих руководителей украинского футбола в махинациях. Причем это письмо било не столько по футбольным функционерам Украины, сколько по хозяину этой республики – Владимиру Щербицкому.

Вообще футбольная тема в последнее время все сильнее волновала Андропова. И дело здесь было не столько в подпольном тотализаторе, расследование вокруг которого тянулось с прошлого года, но и в других, куда более глубинных процессах, связанных с этой массовой игрой. Победа ереванского «Арарата» и тот ажиотаж, который царил в Армении после этого на протяжении нескольких недель, лишний раз убедили Андропова в том, что футбол по-прежнему может многое. Например, тот же хоккей, который в СССР был не менее популярным видом спорта, чем футбол, в отличие от него имел не такое массовое влияние на людей. В том же Закавказье или Средней Азии хоккей был не столь популярен, как игра в кожаный мяч. А Андропову, как шефу КГБ, это было очень важно – иметь рычаги воздействия на как можно большее число людей. И особенно на молодежь. Вот почему он стал пристальнее, чем раньше, присматриваться к двум явлениям, которые открывали перед его ведомством широкие перспективы для манипуляции над молодым поколением – футболу и рок-музыке. Тем более, что в жизнь вступало совершенно отличное от всех предыдущих поколений – менее идейное. Поэтому Андропов и дал негласную отмашку коллегам из восточноевропейских спецслужб создавать вокруг футбольных команд фанатские группировки по примеру английских. Он хотел посмотреть, как это дело приживется на социалистической почве и как им можно будет распорядиться. Первым таким опытом стал болгарский – создание фанатской организации вокруг клуба «Левски-Спартак» из Софии, за спиной которого стояла болгарская госбезопасность и лично ее министр Ангел Солаков. Но тот «погорел» на противостоянии с самим Тодором Живковым, которому не понравилась чрезмерная самостоятельность Солакова. И он отправил его в отставку, обвинив в превышении служебных полномочий.