Константинополь Тихоокеанский

Лазутчики хреновы. Ну, уж нет, китайской или там корейской да японской прислуге буде она появится — не доверять! Закатил на тему — азиатского шпионажа целую лекцию и офицерам и солдатам. Кажется, прониклись. В октябре отправил Невельского на «Авроре» в его любимый Николаевск. «Диана» и «Паллада» готовились к зимовке во Владивостоке. Холодало, погода портилась, пробрасывал первый снег, правда таял. В ноябре, первого или второго в Золотой Рог влетела шхуна «Шилка» — небольшая и довольно таки убогая — местный самострой. Геннадий Иванович отправил на «Шилке», служащей в качестве посыльного судна двух фельдъегерей. Служивые гонкой и качкой были умотаны напрочь. Привезли две здоровенных сумки корреспонденции. Два дня шла читка писем и обмен новостями. Правда, новости были той ещё свежести. Что поделаешь, нет пока телеграфа, связующего окраины с Петербургом. А вот линия Санкт-Петербург — Москва уже работает, о чём брат Саша с гордостью и сообщил. Мои известия о взятии для России Уссурийского края до отца и брата ещё шли. Интересно, какая будет реакция. Я вроде бы достаточно убедительно всё расписал, не преминул указать и на уже «разведанные» залежи угля, железных руд и даже спрогнозировал серебра и золота добычу в этом богатом краю. Посмотрим.

Пока же Николай Павлович хвалил строптивого сына — известия о «кубышке» на дорогу Томск — Енисейск долгое время были новостью номер один в салонах двух столиц. Потом их перебила сенсация по злодейскому умерщвлению не установленными разбойниками Петра Андреевича Клейнмихеля прямо у его особняка. Некий «богатый крестьянин» сунулся к графу с каким-то листком, Клейнмихель подумал, что очередной жалобщик ищет правды и отмахнувшись, ускорил шаг. Лакей, которому было не привыкать расправляться с назойливыми сутягами уже было вознамерился за шиворот схватить и выпнуть подальше жаждущего справедливости пейзанина, но внезапно зашатался и упал. Как позже оказалось злодей мастерски взрезал печень верного слуги и кинулся вслед за графом. Догнав в несколько прыжков Петра Андреевича душегуб парой ловких движений отчекрыжил главноуправляющему путями сообщений и публичными зданиями Российской империи голову и бросив её прямо на месте преступления, скрылся. Где то рядом карбонария (а кто ещё дерзнёт покуситься на любимца императора?) ждал экипаж, на котором убийца и умчал. Все очевидцы пялились в ужасе на отсечённую главу верного слуги престола и Отечества и время, когда можно было перехватить преступников было бездарно растрачено.

Да уж, наверняка под крестьянина «закосил» тот «учитель-разночинец», выставивший на стол в Красноярске ассигнаций на полмиллиона. Очень уж от бритого старовера мощная энергетика исходила. Да и двигался «босомордый» кержак с непередаваемой кошачьей грацией. Он, наверняка он и «зацарапкал» Клейнмихеля.

Блин, дурная булгаковщина какая-то! Наложившаяся на петербуржскую достоевщину. А у нас, во Владивостоке, всё спокойно, дело к зиме идёт…

Глава 10

Новый 1845 год (по старому стилю, разумеется) встретил весело и креативно. В тайге, на полпути между Владивостоком и стоящей на месте «нашего» Хабаровска станицей Константиновской нашли огромную, метров под тридцать ель, неподалёку от которой и устроились на ночлег. Хорошо, прошедшие месяцем ранее «охотники лейб-гвардии Финляндского» обустроили примитивную, но всё-таки стоянку. Заработала «трасса», заработала!

Ещё в ноябре партия следопытов поручика Скурихина совершила небольшое чудо, прошла маршрут вёрст в восемьсот с гаком и ориентируясь по наспех набросанным Константином картам, «два лаптя левее солнышка», вышла на дальние посты крепости Владивосток.

Орлы! Герои! Чудо-богатыри! Так я нахваливал чёртову дюжину отважных гвардейцев-таёжников, выстроив ради такого случая гарнизон. И хотя имелись большие подозрения, что пробитая тропа петляет и так и сяк, накручивая дополнительные вёрсты, дело сделано воистину грандиозное. Владимир Клавдиевич Арсеньев счастлив был бы заполучить в свои экспедиции таких умельцев, что там какой-то гольд Дерсу Узала! По рассказам унтер-офицера Поскрёбышева, ставшего предводителем отряда разведчиков-первопроходцев, на пути им трижды попадались местные жители, по виду «сущие дикари» разбегавшиеся от отряда вооружённых людей.

— Дикий край, ваше императорское высочество. И народец тут весь дикий. Никаких китайцев и маньчжуров не нашли, хоть и с опаской двигались. Пустыня!

— Не видел ты, Прохор, ещё пустынь. Вот в Америку поедем, там говорят такие пустыни — на много вёрст окрест песок и жаркое солнце! Поедешь со мной в Америку или тут понравилось?

— Так это, ваше императорское высочество. Известно же — куда вы, туда и мы.