Конструктор Морозов

Машина должна полностью отвечать своему назначению и не иметь ничего лишнего, случайного. Такое понимание своей задачи требует от конструктора не только зрелости ума, но и определенного мужества. Да-да, именно мужества.

«Простая конструкция, — говорил Морозов, вспоминая о своих былых схватках с оппонентами, — критикуется исключительно зло, и очень много находится понимающих. Другое дело, когда конструкция сложная в изготовлении, эксплуатации и понимании ее устройства. Критики относятся к ней с должным уважением, а неудачи или плохую работу в таких случаях понимают как вполне законное явление…»

У создателей танка Т-34 хватило и мужества, и характера, чтобы настоять на своем. И дело тут совсем не в амбиции, а в том, по словам Морозова, что «мы не капиталисты, на нас не чужие люди работают… Это буржуазный конструктор может не думать, во что обойдется то, что он создает (народ оплатит!), а мы обязаны думать, крепко думать…».

Он говорил об этом на собраниях и совещаниях, писал в стенной газете. Многие конструкторы запомнили его выражения, ставшие крылатыми:

«Уберите цацки, мы делаем танки, а не новогоднюю елку…»

«Красота любой конструкции — в ее простоте».

«Весь затраченный металл должен работать, а не быть балластом…»

«Если не умеешь беречь копейку, рубля не сбережешь…»

— Сложно, слишком сложно, попробуйте вот так… — И быстро набрасывал в углу конструкторской проработки эскиз или подробно писал, что и как надо сделать.

Делать просто! — это была его позиция, определявшая весь стиль работы.

Умевший быть и покладистым, и уступчивым, Александр Александрович оставался решительно-бескомпромиссным там, где дело касалось простоты и качества.

— Хорошую конструкцию не может испортить даже плохое изготовление, а плохую ничто не спасет, — говорил он. — Залог качества — чистота. Неряшливая конструкция побуждает к неряшливому обслуживанию и уходу.

К этой последней мысли он возвращается постоянно:

— Чистота не там, где метут, а там, где не сорят.

Его требовательность была справедливой и поэтому принималась как должное: это необходимо для дела.

Случалось, Главный выговаривал за небрежность, недоработку без особой дипломатии. Но никогда в его словах не было ни грубости, ни бестактности. Он искренне уважал тех, с кем работал, будь то ведущий конструктор или рядовой, техник или уборщица.

К административным мерам Морозов прибегал крайне редко, в исключительных случаях. Обходился чаще другими средствами, среди которых не на последнем месте были юмор и личный пример.

…Конструктор давненько не убирал свое рабочее место. Как-то приходит на работу и видит: на кульмане, довольно пыльном, Главный пальцем поставил свою подпись, словно на чертеже. Этого было достаточно, чтобы проштрафившийся тут же навел должный порядок.

…Девушка-техник порвала бумажку и бросила ее мимо корзины. Александр Александрович, проходя мимо, сделал замечание. Через полчаса на обратном пути снова увидел бумажки. Ни слова не говоря, присел на корточки, стал подбирать. Девушка покраснела, вскочила со своего места: «Я сама, сама…»

Урок оказался полезным не только для нее.

Создание новой техники — не езда по накатанной колее. Случаются и огрехи, ошибки, неудачи, которые, увы, не всегда сразу обнаружишь. Машина готова, и вдруг на испытаниях — поломка за поломкой… Скандал! Кто виноват?

— Виноват я, — говорил в таких случаях А. А. Морозов. — Я Главный конструктор, на чертежах стоит моя подпись…

Дорого ценится такая позиция руководителя. И дорого стоит! Люди работают смело, раскованно, не боятся проявлять инициативу, творчество: Главный поймет и поддержит.

Само слово «работа» всегда воспринималось Александром Александровичем как совместная со многими людьми деятельность. Это слово вызывало в его представлении множество имен и лиц людей — создателей машин. За каждой деталью танка, за каждым механизмом он видел человека, его труд, раздумья, кропотливый поиск. А. А. Морозов умел ценить людей за их самоотверженность и верность делу.

Летом 1944 года конструкторское бюро Уральского танкового завода «за выдающиеся заслуги в создании конструкции танка Т-34 и за дальнейшее усовершенствование и улучшение его боевых качеств» было награждено орденом Ленина.

От Морозова шла та неиссякающая щедрость, которая во многом определяла атмосферу товарищества и взаимовыручки, царившую в КБ.

Можно было слышать, как наставлял он своих заместителей, руководителей групп, ведущих конструкторов: не бойтесь отдать свои идеи, не скупитесь. В одиночку танк не сделаешь, времени не хватит…

Он никогда не бывал доволен до конца, считая, что даже самый удачный результат может и должен быть улучшен. Такое отношение к делу воспитывало в людях стремление не успокаиваться на достигнутом, не зазнаваться, упрямо идти вперед к новым вершинам творческой мысли.