Консультант

От падения с высоты добрых десяти метров вдоль гладкой стены в глубокую воду девушку удерживала только левая рука Риса, небрежно, тремя пальцами, прихватившая пройму просторной безрукавки. Правая ладонь мужчины недвусмысленно упиралась в грудь Ланы. И было предельно очевидно, что либо она сию секунду ответит на все накопившиеся у напарника вопросы, либо… что ж, сама виновата. Довела человека.

Что характерно, Риса совершенно не смущало то, что левая, здоровая, нога Ланы обвилась вокруг его бедра. И, в случае чего, велики шансы, что в водохранилище они полетят вместе. Вытащить-то их, скорее всего, вытащат, но…

…Почему-почему… булавка, Рис. Булавка, которую Том мало того, что уронил, так ещё и забыл. Он как-то сказал мне, что эту булавку ему подарила на совершеннолетие покойная ныне матушка. Смекаешь? Не тот предмет, чтобы им разбрасываться… или забывать в номере случайного постояльца. Хельгенбергеры, конечно, кое-что мне должны, но вовсе не так много, чтобы никто не мог перебить цену.

И в такси я говорить не могла – такси-то отельное… и в курьере тоже. А плевать, пусть хоть прямо сразу доложит, искать нас тут занятие малоперспективное. У нас ведь не осталось ничего, что побывало бы в отеле. Ну да, расскажи мне, простодушной деревенщине, что у тебя на браслете «невидимки» нету. Люблю сказки. И, кстати, я там кое-что оставила и активировала. Ничего по-настоящему опасного, однако качество и скорость связи подрезаны.

Согласна, но лично мне дороже моя собственная шкура. Ну и твоя, за компанию.

Суть? Суть в том, что мне не нравится последовательность событий. Сначала мы беседуем с Дедулей. Потом со мной связывается Кренкель и отдает совершенно идиотский приказ. Потом я набираю Дьюка, и что же?! Сперва он называет меня «моя сладкая», а на вопрос «как дела?» отвечает, что всё штатно. Естественно, код. Предупреждение о враждебном присутствии. Ничего там не штатно, всё, наоборот, очень и очень плохо. Такую комбинацию фраз Дьюк мог произнести только под дулом пистолета.

Рис, я не верю в совпадения. Потому и жива до сих пор.

Есть у меня подозрение, что кто-то под колпаком, то ли Дедуля, то ли я. А может, оба. И хуже всего, что вот такого коленкора я, дурища, никак не предполагала. И наговорила в номере до хрена всякого и разного.

В общем, дела невесёлые. Если тебя интересует мое мнение, нам надо разбегаться. Дедуле, похоже, кранты, он тебя не прикроет. И, кстати, не достанет, чем бы там он тебя ни держал, если даже держит. Что до меня, то я становлюсь на редкость опасной спутницей, а лезть к чёрту в зубы ты не подписывался. Информатору, в отличие от боевика, платят не за то, чтобы он подставлялся под огонь, а огня, чует мое сердце, будет много. Я? Легион своих не бросает, Рис.

Что-о?! Нет, вы на него только посмотрите! Я тут корячусь, как последняя идиотка, время трачу, вывожу его из-под удара, чтобы старые интриганы хоть мою сегодняшнюю работу не испортили… ладно, вчерашнюю, один чёрт!.. а он принимает красивые позы! Да в курсе я, что ты не трус, в курсе!

Ох, чтоб тебя! Как мне всё это надоело, кто бы знал! Мужчины так любят порассуждать о «женских истериках», а сами-то! Просто у вас любая самоубийственная придурь типа «свобода или смерть!» либо «лучше умереть стоя, чем жить на коленях!» списывается на «я мужчина»!

Да ну тебя совсем, нашел вре…

Стайка портовой шпаны в количестве пяти штук подобралась поближе к целующейся парочке и принялась отпускать скабрезные замечания. Цель была проста и самоочевидна: спровоцировать кого-то из двоих на неосторожное слово, с полным на то основанием наехать, вывести из строя мужика, трахнуть девку и ограбить обоих. А там и концы в воду, в прямом смысле слова. Тем более что в этом конкретном углу грузовой зоны космопорта система слежения работала с частыми и значительными перебоями, и риск попасться был практически нулевым. Да и проблем не предвиделось: девка – калека, вон палка валяется, у мужика на лапе под рукавом повязка…

Шустрики просчитались самым обидным образом. Не отрываясь от своего занятия, мужчина извлек откуда-то (из-за пояса девки?) пистолет и наставил его на болтунов. Причем ствол смотрел отнюдь не в абстрактное пространство: мягко перемещаясь в горизонтальной плоскости, он наводился на каждого из пяти, по очереди. Можно было, пожалуй, рассыпаться, но кто сказал, что этот крендель не успеет нажать на спуск?

Ни один из шакалят не горел желанием стать первым подстреленным. Но и терять лицо не хотелось, поэтому самый храбрый высказался дополнительно. Результатом – весьма неутешительным для незадачливых обормотов – стал второй пистолет, который возник в левой руке девчонки. Что характерно, нежно перебирать пальцами правой шевелюру на затылке мужчины она не перестала, но это совершенно не мешало ей полностью перекрыть сектора обстрела, не задействованные мужиком. Теперь и рассыпаться не имело смысла: достанут, не один, так другая.