Консумация

Вечер, казалось, никогда не закончится. Я сидела в комнате, собрав единственный чемодан. Несколько платьев, косметика, расчёска, зеркало и пара простых украшений с секретом. Ашиль оставил приданое, чтобы иметь возможность руководить.

Челюсть болела, но хотя бы она не распухла. Мне помог лёд. Я держала его очень долго и тем самым остановила отёк. Нельзя быть жертвой, нельзя давить на жалость. Эти чувства, увы, краткосрочны. Важно сейчас зацепиться и покорить сердце мужчины.

Дверь раскрылась, когда терпение шло на исход. Мира Роум в сопровождении двух солдат зашла в спальню, скользнула взглядом по комнате.

— Лиама. Эти люди проводят тебя на флай.

— Хорошо, — встаю со стула. — Я готова.

— Недолго же ты у нас поработала, — с сожалением говорит Роум. — Думала, задержишься.

Ещё бы! Ей есть о чём пожалеть. Уже наверняка растрепала всем, что в клубе сидит бывшая туфи правителя, которую он отпустил. Любопытство заставит клиентов потоком потянуться в «Альентаж». Но не тут то было. Непредвиденные обстоятельства для неё, запланированные для меня.

— Ну ты и везучая девка! — тихо шепчет она, когда я прохожу мимо. — Не один правитель, так другой. Не забудь всё добро, которое от нас получила.

Разворачиваюсь к Мире. Эта женщина своего не упустит. Улыбаюсь ей.

— Ну, конечно! — с благоговением произношу. — Друзей не забывают.

Роум довольно кивает. Ну-ну... Пусть надеется, глядишь, и мне пригодятся здесь хорошие связи. В жизни бывает всякое, теперь поняла. Выхожу вслед за охраной на парадное крыльцо, возле которого припаркован блестящий металлический флай. Острая капля с крыльями парит невысоко над землей и ждёт своих пассажиров.

— Приказано посадить тебя в транспорт, — произносит один из солдат.

Киваю и подчиняюсь. Полупрозрачные ступени ведут внутрь. Выбираю дальнее кресло, размещаюсь и жду. И просыпаюсь от звука чужих голосов. Спросонья ничего понять не могу. Где я? Что вообще происходит? И что за тряпка на мне? Испуганно барахтаюсь и окончательно просыпаюсь. Ах, это плед!

— Что с ней? — обеспокоенно спрашивает женщина голосом Ваолены.

— Лиама?

Вдруг всё вспоминаю и от смущения хочется провалиться сквозь землю. Немыслимо! Пока ждала, я уснула. И от страха устроила цирк!

— Простите, — торопливо произношу. — Я в порядке. Спасибо...

Пристальный взгляд Шелема мешает сосредоточиться. Так странно он смотрит, как будто чего-то ждёт. Никогда не видела, чтобы на меня так долго кто-то смотрел. С какой-то скрытой опаской и в то же время пытливо. Так внимательно, что хочется спрятаться от чёрных глаз. Они прожигают, манят, заставляют стремиться к их обладателю и хотя бы попробовать раскрыть все секреты, спрятанные в душе.

Огненно-рыжее пятно вспыхивает передо мной и заставляет отвлечься.

— Аллард, — мурлыкает Ваолена, устраиваясь у него на коленях, — тебе понравилась моя новая песня? Я готовила её для тебя.

— Понравилась, Ви, — несколько безлико отвечает ей Шелем, перемещая любовницу обратно на соседнее кресло. — Ты — молодец.

— А девочка? Ты же отпустишь её по прибытию? Зачем тебе эта бедняжка?

Вопрос, заданный обыденным тоном, вдруг расставляет точки над «i». Не надо меня отпускать! Если это случится, меня гарантированно ждёт смерть. В лучшем случае, просто уродство, если повезёт и противоядие найдётся на рынке.

Отворачиваюсь не в силах совладать с эмоциями. Душат внезапно подступившие слёзы. Сама не знаю, откуда во мне эта плаксивость. Мужчины терпеть не могут женских истерик, и леварцы не исключение.

— Лиама! Посмотри на меня! — требует Шелем и приходится подчиниться.

Слёзы медленно текут по щекам. Надеюсь, их не видно на расстоянии. Не хочу выглядеть дурой, не хочу вызывать жалость, не хочу опротиветь.

— Что скажешь? Ты бы хотела свободы?

В глазах Ваолены вижу призыв ответить согласием. Ей нужно моё «да», как птице воздух. Она улыбается мило и дружелюбно, обещая поддержку, но мне моя жизнь дороже.

— Вы вправе сами решить, господин, — тихо произношу. — Мне идти некуда.

— Вот как?

Слышу в мужском голосе живой интерес.

— У тебя есть родители?

— Мама осталась в общине. На Еврикии. Туда мне нельзя возвращаться.

Мимолётная усмешка на губах Алларда — единственное, что я заметила на его мужественном суровом лице.

— Лима останется с нами, — произносит он. — На какое-то время. Хорас мстителен и жесток. Не нужно давать ему повод избавиться от свидетелей его унижений на встрече.

— Как скажешь, любимый, — воркует Рэй и обвивает его шею руками. — Бедной девочке, и правда, надо оправиться. Но я могла бы ей купить домик с садом где-нибудь на Арике. Только скажи.

Злой взгляд, брошенный Ваоленой, остался никем незамеченным. Никем, кроме меня. Похоже, я нажила здесь врага. Впрочем, неудивительно. Женщины тоже ревнуют.

— Решение принято, — чуть жёстче отвечает ей Шелем.— Не будь назойливой в попытке устранить ту, кого считаешь соперницей. Тебе ничего не грозит.