Контра

И в самом деле, Сашка весьма быстро нащупал в телеге, под сеном, два матерчатых свёртка, один с палашом, другой с парой револьверов. Так что, оба пистолета тут же перекачивали за пояс полевой формы, в которую был облачён граф, а холодное оружие "улеглось" рядом с ним, в зоне быстрой доступности. А Пётр продолжил отдавать команды: "Кучера, вооружить солдат пистолетами и пояснить, как следует с ними обращаться!"

И вновь, опережая вопрос молодого графа, пояснил: "Александр Юрьевич, вы не удивляйтесь. Тут это, я перед отправкой даров господ офицеров, их перебрал, чтоб как следует обиходить перед долгой дорогой. Вот. Смазывая тот арсенал ружейным салом, выбрал те пистолетики, коих было не по одной штуке. Вот. Зная о том, что Осман, на вас "точит зуб", я их придержал, а перед выездом сюда, зарядил. Правда, пришлось для каждого ствола вырезать из веточек это… как его? Шайблы…". — "Шаблон?" — "Во-во! Его самого! Ею тыкали в глину, высушивали, и лили пули. Столько отходов свинца, получилось, жуть как много"…

На вооружение попутчиков и их инструктаж, ушло минут двадцать, если не более. Сашка видел то разнообразие вооружения, подготовленное его людьми, и поражался "полёту" творческой мысли импортных инженеров оружейников. Здесь были одно, трёх и пяти зарядные пистолеты, разных форм и размеров. Были свои гиганты и карлики, уродливые и не очень. Так что об однообразии в вооружении турецкой армии, не могло быть и речи. Как говорится: "Стало на одно заблуждение меньше".

Вот, одной проблемой стало меньше, все бойцы были вооружены и в случае необходимости, готовы дать отпор любому, кто осмелится на них напасть. По крайней мере, тяжесть оружия, укрепляла уверенность в том, что случись нападение, солдаты смогут пустить бандитам кровь, да так, что им мало не покажется. И караван вновь запылил по дороге, под глухой перестук лошадиных копыт и тихую, тоскливую "песнь" поскрипывающих колёс. Через некоторое время солдаты, видимо возжелав хоть как-то скрасить свой путь, запели неизвестную для Александра походную песню. Точнее сказать, запел одноногий калека, но его поддержали его товарищи, и через пару минут, все пассажиры пели а капелла:

А ты дорога не пыли, А ты дрога не пыли,

Идти солдату не мешай, не осложняй ему ты жизнь.А ты кручинушка тоска, его зря душу не тревожь,

Покинул он родимый край, чтоб не пущать в него врага!А ты братишка ветерок, лети в родимые краяИ донеси ты весть о нём, до всей евойной, до родни…

Как это ни удивительно, но и гайдуки подхватили эту немудрёную песню, а трое молодых солдат, из тех счастливчиков кого ранение не покалечило, не удержавшись, соскочили с повозок и стали пританцовывать. Служивые лихо притоптывали, "выписывая" ногами немудрёные "кренделя", а рыжий парень, чьё лицо украшали россыпи веснушек, вообще, с неожиданной лёгкостью пошёл вприсядку. Правда его задора надолго не хватило, и в скором времени, он, на манер своих друзей, продолжил отбивать ногами несложный ритм. Вот так, радуясь обретённой после монастырских стен свободе, они и достигли леса. Правда, в этот момент, уже никто не пританцовывал, а только сидя в телеге, с полной самоотдачей, одну за другою, пели новые песни.

Видимо и в этом мире права была поговорка: "Торговали — веселились, подсчитали — прослезились". — Беспечные путники не сразу заметили увесистое бревно, преградившее им дорогу. А когда они вынужденно перед ним остановились, то в лесу, прогрохотала серия несогласованных выстрелов. На счастье караванщиков, рядом с дорогой, лес тыл вырублен метров на десять — по обе стороны. И на этом пустыре, торчали только небольшие пеньки, за которыми было невозможно укрыться. Видимо это было сделано по требованию военной администрации, так как вырубка была свежей, а срубленные деревья вывезены. И только благодаря этим мерам, никто из людей не был ранен свинцовыми пулями, что нельзя сказать о конях. Трое убитых животных молча упали, одно даже придавило ногу своего седока. А вот единственный раненый конь, взвился на дыбы, сбросил своего всадника и помчался, нелепо подпрыгивая от боли в ране. И почти сразу после этого, разбойники покинули лес и с диким воплем, размахивая, кто ятаганом, кто дубинкой, помчались к дороге. Был среди напавших бандитов один щуплый господин в студенческом мундире. Его, в этой толпе, можно было и не заметить, если бы не одно но, он был вооружён револьвером, из которого палил прямо на ходу, и при этом, умудрялся размахивать сабелькой. Видимо по этой причине, он весьма шустро "высадил" весь боезапас: "В белый свет, как в копеечку". — Чем и привлёк к себе всеобщее внимание. Особо своим нелепым падением, споткнувшись о пень.