Контра

А в то же время, на улице, события развивались следующим образом. Вначале шум в уже известном доме усилился, затем, неожиданно были выбиты три окна на первом этаже и одно на втором. Из нижних, один за другим выпрыгнули семь человек, а из верхнего только один и надо сказать, что последний тать сделал это неудачно, то есть, оскользнулся, и то ли вывихнул, то ли сломал ногу из-за падения с большой высоты. Так что, коротко вскрикнув и прикусив губу, он пополз подальше от подвергшегося облаве строения. Ползущий и морщившийся от боли человек, не обратил внимание на то, что после приземления каждого из его подельников, слышался негромкий хлопок и очередной бандит валился на землю, тихо подвывая от боли. Ему было не до этого. Так что, прозвучавшие как-то спокойно, даже с лёгкой ленцой, слова: "Ну что красавчик, хватит червячком прикидываться, чую, отползал ты своё. Давай уже, подставляй под путы свои ручонки то, да смотри, не балу́й тута". — Вот только прозвучали эти тихие слова, как гром среди ясного неба.

И только обыватели, давно привыкшие к шумным соседям крепко спали и, не обратили на происходящее побоище никакого внимания. Они даже не оторвали своих голов от подушки, привыкнув к тому, что несмотря на сильный ночной шум, их здоровью и жизни ничего не угрожает.

Не стоит считать, что ночные акции возмездия, и в самом деле прошли никем не замеченными. Также, звучит нелепой сказкой то, что все обыватели беспробудно спали, а бдительные сторожа многих лавок, пекарен и прочих охраняемых мест массово ослепли и по этой причине ничего не видели. Бред. Да, это полный бред. Вот, можно озвучить один, или даже парочку примеров:

Первый, когда разгром уже известной бандитской "малины" подходил к своему логическому завершению, у одного из окон, выходящих к фасаду подвергшегося нападению дома, притаился весьма упитанный мужчина. На вид, ему было около пятидесяти лет, и он, немного сдвинув штору, наблюдал через незамёрзший участок оконного стекла за тем, как неизвестные люди, спешно грузили в несколько телег некое, выносимое из дома имущество. Так что крепыш, увлечённый процессом подглядывания, так и не заметил, как к нему подошла его, не менее откормленная супруга и несильно ткнув его в бок, поинтересовалась:

"Сеня, ты чего тут стоишь? Почему не спишь?"

"Раечка, тут это, соседей наших грабют". - не отрывая взгляд от окна, прошептал мужик.

"Это кого же? Башлыковых что ли? Или купчину Ухарева решили пощипать? — лениво, еле сдерживая зевоту поинтересовалась баба, всё ещё не веря, что подобное может произойти, тем более на её улице. — Так вроде напротив нас тати своё "гнездо свили", не в их интересах такое безобразие попускать. Хлопотно это для них".

"Как раз их и грабют. Вон, гляди, налётчики даже на смертоубийство пошли, прям на улице порешили тех, кто пытался от них убечь. Тока трупы, ноне, с глас долой в дом утащили".

Баба замерла. Не будь в комнате почти полной тьмы, в которой еле угадывались очертания её объёмного, пышного тела облачённого в белую ночную рубашку, то можно было заметить как сильно она побледнела и насколько вытянулось её лицо. А ещё через пару секунд, женщина закрыла безвольно открывшийся рот, и в сердцах отвесила мужу сильный подзатыльник, от которого, тот за малым не ударился лбом о стекло.

"Ты что, козёл душной, — зло зашипела Раиса на мужа, — совсем мозги потерял? Тебе жить надоело? Стоишь у окна, как мельница на продуваемом всеми ветрами холме. У татей тута свои дела, ночные, богомерзкие. Они их ночью делают чтоб частной люд их не видел. Не дай боже, тебя заметят да решат, что ты можешь стать опасным для них видоком. Никого же эти ироды не пожалеют Из-за тебя, всё наше семейство удавят. Живо топай в спальню. Чего же ты… посреди ночи по дому гуляешь? А?"

"Так это. Раечка. Я это, по малой нужде ходил. Да тут мне померещилось будто я что-то услышал. Вот. Глянул в окно, а там такое непотребство творится, Людёв как мух убивают. Вот". - пятясь, суетливо оправдывался Сеня.

"Ты-ты-ты. Ничего ты не видел. Понятно? Ничего ты не слышал. Ясно? И вообще, мы все крепко спали и не просыпались. О дочерях наших подумай, осёл ты вислоухий. Пусть эти ватажники друг друга хоть на части режут и орут на всю округу. Нас это никак не касается. Ты, меня, понял?"…