Контрабанда

– Именно так! – ответил Олег. – Ну и еще кое, что и кое-кто.

– Ну а как же будет на самом деле? – снова спросил Громов.

– А на самом деле будет вот как…

Глава 8

Понедельник, 7 октября 2001года, 15 час. 15 минут, г. Белополье, Сумская обл.

Растаявший под послеобеденным октябрьским солнышком утренний заморозок и яркое голубое небо, что просвечивалось сквозь облысевшие ветки тополя, совершенно не радовали стоящего под ним на развилке человека в форме капитана милиции.

Его кислое выражение и серый цвет лица категорично не гармонировали с окружающим убранством золой осени. Похоже, что проезжающие мимо него по трассе в сторону границы машины только добавляли ему уныния.

Поникшая голова милиционера каждый раз с надеждой встречала едущий на встречу автомобиль. И каждый раз плечи опускались все ниже, когда авто проносилось мимо него по шоссе, а не поворачивало в нужную ему сторону – в сторону села Павловки, где капитан Карпенко жил и служил участковым инспектором милиции.

«– Что за «невезуха! – думал он в сердцах. – День, как специально! На совещании в Белополье опоздал… Выговор получил… К жене в больницу не успел… А теперь еще и «попуток» нет».

Он достал с кармана форменного бушлата пачку «Примы», выбил с нее щелчком очередную сигарету, повернулся к развилке спиной, защищаясь от ветра, и прикурил от зажигалки. Затянулся дымом. Он еще не успел выдохнуть, когда мимо него – на Павловки – проехала зеленого цвета «Нива».

«– А чтоб тебе!!! – крикнул Карпенко, бросая сигарету на землю. – Первая за два часа машина – и ту прозевал!».

Он замахал руками в след уходящей машине, в душе понимая, что толку от этого не буде. «Нива» не местная (автопарк частных автомобилей «вверенных» ему сел он знал наперечет), соответственно для ее водителя он никто, и ему на капитана наплевать. Дымок с выхлопной трубы развеяло ветром вместе с надеждами участкового попасть пораньше домой.

Но тут случилось чудо! Бывает в жизни счастье, когда не ждешь! «Нива», отъехав почти на пятьсот метров вперед, остановилась, и медленно начала сдавать назад.

Участковый не поверил своим глазам. Он даже потер их руками, зажав под мышку портфель со служебными бумагами. Но нет! Едет!

Капитан, спотыкаясь о кочки на обочине и придерживая рукой фуражку, побежал навстречу автомобилю. Спустя полминуты они встретились. Дверь с пассажирской стороны открыли с кабины.

– Далеко собрались? – спросил с салона мужской голос.

– До Павловок довезете? – вопросом на вопрос ответил Карпенко, заглядывая в затонированную кабину.

– Садитесь… Нам по пути… – ответил водитель.

– Вот спасибочки! – радостно сказал участковый, усаживаясь на переднее сиденье. – Два часа стою. Хотя бы одна машина проехала.

Водитель, щуплый с виду паренек, включил передачу, и машина тронулась с места. «Нива», резво набрав скорость, понеслась по трассе, «глотая» неровности и ухабы на дороге хорошо отрегулированной «подвеской».

– В Павловках проживаете? – услышал у себя за спиной вопрос милиционер. Садясь в машину, капитан не осмотрелся на радостях, и поэтому сейчас вздрогнул от неожиданности. Он попытался повернуться и посмотреть, кто находиться на заднем сидении. Но Карпенко был толстоват. Да и бушлат сковывал движение. Как участковый не старался, но, почти, ничего не увидел.

– Да… – ответил он невидимому собеседнику. – Живу в Павловках… И служу там же… Участковый я.

– Понятно… – сказал человек за спиной. – Местный Аниськин, значит… А, что, господин участковый, место у вас, наверное, хлебное?

Капитан услышал в интонации легкую издевку. Он, сначала, даже опешил от такой наглости. Захотелось ответить «по резче». Но, понимая, что он, как бы, находится в гостях, сдержался.

– Да что тут у нас «хлебного»? – начал Карпенко с плохо скрываемым раздражением. – Зарплата мизерная… Да и ту выплачивают с задержками… За счет домашнего хозяйства выживаем… Огород… Живность… Все как у всех… – участковый махнул рукой. И вдруг ни с того ни с сего продолжил: – Вон жена в больнице… Второй год болеет… Никто разобраться не может… Ни в районе ни в области… Сколько уже денег ушло… – в голосе участкового прозвучало сожаление. И, судя по интонации, относилось оно именно к потраченным на лечение жены деньгам.

В салоне «Нивы», как пишут классики, «повисло тягостное молчание».

Водитель автомобиля взял с панели приборов пачку «Экспресса». Закурил сигарету. Приоткрыл окошко и выпустил туда дым.

– И дети, наверное, есть? – не унимал свое любопытство собеседник с заднего сидения.

– Есть. Дочка… – ответил, еле слышно, участковый. Этот вопрос его, почему то, расслабил. И вдруг он разоткровенничался, как вагоне поезда, малознакомому попутчику. – Отправил на учебу в Сумы… А она вон связалась там с «долбаком» одним… Наркоманом… Никого не праздновала… Выскочила замуж… Родила… Да не удачно… Травма родовая… А тот ее бросил… Мучается теперь с ребенком… Прямо наказание, какое то…