Контракт на выбывание

Солнце уже зашло. Одинокая лампа, горевшая под бетонным козырьком, слабо освещала наслаждающихся куревом мужиков и едва выхватывала из тьмы колышущиеся на ветру еловые лапы. Самих деревьев видно не было — они тонули в сгустившемся сумраке.

— Он едва не плакал, — продолжил Жид, убедившись, что за мной никто не идет. — "Не оставляй меня! Не хочу умирать!"

Вечный очень точно скопировал жалобные интонации Момента.

— Не заморачивайтесь, мужики, — Лом сплюнул себе под ноги. — Это все "Морфин". Мало ли, что ему приглючилось.

— А я не могу забыть, как Бек засадил в лоб Баркасу, — угрюмо обронил Маса. — Ему человека убить — что мне высморкаться.

— Можно подумать, ты людей не убивал, — Лом затушил папиросу, и аккуратно спрятал распечатанную пачку в контейнер для артефактов.

— Ты меня с ним не ровняй! — сразу взвился Маса.

— Тише. Бек наемник, — примирительно сказал Каракурт, словно это все объясняло.

— И что? — Маса никак не желал успокаиваться. — Момент тоже наемник. Но он человек! И умирать не хочет.

— Наемники зарабатывают на жизнь смертью других людей, — Каракурт говорил поучительным тоном, словно собрался прочитать нам лекцию на тему "Основной контингент человеческих обитателей Зоны". — Момент боится, что Бек избавится от него, как от обузы…

Думаю, псевдогот наговорил бы еще много всякого разного, но тут Лом скорчил хитрую гримасу, и бесцеремонно его перебил:

— Кстати, — начал он, лукаво поглядывая в мою сторону. — Бек такой фантазер!

Вряд ли бы он стал раскрывать все подозрения мнительного бойца, но лично мне не надо, чтобы упоминалось, будто Бек считает нас с Каракуртом любовниками. У меня и так самооценка низкая, а псевдогот мне в сыновья годится. Если мужики нас обсмеют, а Каракурт заявит, что подобное невозможно — я этого не переживу. Сразу сделаю себе харакири.

В голову не приходило ничего умного, поэтому пришлось глупить. Я оттолкнула ухмыляющегося сталкера и выступила вперед:

— Момент не хочет смерти, а я в детстве ей даже стихи посвящала, — мне пришлось говорить погромче, так как Каракурт все еще смотрел на Лома. Ждал продолжения о фантазиях Бека.

Слегка запинаясь, я продекламировала результаты своих юношеских заскоков:

— Я умру. Затуманены взорыДо могилы проводят меня.Над могилою долго укорыБудут виснуть, меня теребя.Мое тело сгниет. Над костямиБудет только лишь кожа лежать.Моей плоти, изъетой червями,Из могилы уже не восстать.

А душа моя, в вечном покое,Будет смутно по раю бродить.И Иисус будет ласков со мною,Гавриил меня будет любить.Будет мне это скучно ужасно.Буду с грустью на землю смотреть.На земле, может, жить и опасно,Но на небо там можно хотеть.

Дослушав этот бред до конца, Каракурт восхищенно зааплодировал. Своими идиотскими стихами, я умудрилась попасть в диссонанс с его сумасшествием. Однако Лом сразу же все испоганил:

— Конкретно тебя клинит, Старуха! — воскликнул он, покрутив пальцем у виска. — Ты поганок случайно никаких не кушала?

— Нет, — помотала я головой. — Это раньше меня клинило, еще в школе, когда до смерти не хотелось задачки по физике решать. А теперь пришло время пожинать плоды.

— Ну да, — вставил свое веское слово Тархун. — Осень в разгаре. Время сбора грибов.

Даже не знаю, кого я ненавижу больше — его или Лома.

Четвертый день нашего похода начинался ничуть не хуже, чем все предыдущие.

К утру камуфляжи настолько просохли, что их можно было одеть, не рискуя заработать переохлаждение организма, и как следствие — воспаление легких. Проверяя свои карманы, я наткнулась на слипшиеся, размоченные комки. Один из них пах как копченое мясо и выглядел точно так же, разве что слегка подмок. Мне даже захотелось попробовать его на вкус, но кто знает, кем был этот кусок плоти до того, как угодил в аномалию? Может, своим братом-сталкером? Заниматься каннибализмом мне совсем не хотелось, и я снова спрятала предполагаемые артефакты в карман. Только бы они на самом деле оказались артами, а не остатками трапезы, отложенным Каракуртом на черный день (да еще и в герметичный контейнер). А то с него станется…

Пока я инспектировала причиненный водой ущерб, и решала, как поступить с размокшим хлебом, мужики проверяли подмоченное оружие и готовились к предстоящему марш-броску.