Контракт с Господом (ЛП)

Всего палаток было шесть, причем три из них - особые. В одной помещался медпункт; она имела более простой дизайн, но зато отличалась повышенной герметичностью, как позднее объяснила доктор Харель. В другой располагалась полевая кухня-столовая, оборудованная кондиционером, чтобы люди могли там отдохнуть в самые жаркие часы. В последней палатке разместился Кайн собственной персоной. Она стояла чуть в стороне от остальных. В ней не было никаких окошек, и по всему периметру ее окружал контактный провод, красноречиво предупреждающий каждого, что миллиардер не желает, чтобы его беспокоили. Кайн до последней минуты оставался в своем хаммере, управляемом Деккером, пока не закончили разгрузку, и тогда ему пришлось выйти.

Вряд ли он теперь покажется. Может, ему даже собственный портативный туалет установили, подумала Андреа, рассеянно отхлебнув из бутылки. Ну вот и тот, кто ответит на мои вопросы.

- Добрый день, мистер Расселл.

- Добрый день. Как дела? - ответил помощник, дружелюбно улыбаясь.

- Спасибо, хорошо. Послушайте, я хотела бы поговорить насчет интервью с мистером Кайном...

- Боюсь, что это пока невозможно, - уклончиво ответил Расселл.

- Надеюсь, что меня сюда привезли все-таки не на прогулку. Мне хотелось бы знать...

- Добро пожаловать, дамы и господа, - прервал возмущенные излияния журналистки неприятный голос профессора Форрестера. - Итак, несмотря на все трудности, вы сумели установить палатки в назначенный срок. Ну что ж, поздравляю. Можете наградить себя аплодисментами.

Тон, которым он это произнес, был столь же вялым, как и последовавшие за этими словами жидкие хлопки. Этот человек распространял вокруг себя ауру унижения и недовольства. Несмотря ни на что, участники экспедиции расселись на песке вокруг профессора, а солнце тем временем скрывалось за горами.

- Прежде чем мы приступим к распределению по палаткам и к ужину, я хочу закончить свой рассказ, - продолжил археолог, встав в центре круга заинтригованных взглядов. - Вспомните, я говорил вам, что группа избранных вывезла реликвию из Иерусалима. Что ж, эта группа храбрецов...

- У меня кое-что вызывает сомнения, профессор, - прервала его Андреа, делая вид, что не замечает недовольного взгляда старика. - Вы сказали, что Ирмсиаху был автором и Второго свитка. Что он написал его незадолго до того, как римляне разрушили храм Соломона, если я не ошибаюсь?

- Нет, не ошибаетесь.

- Он совершенно точно никому не рассказал о существовании второго документа?

- Никому.

- Тогда, может быть, это сделали те люди, что вывезли Ковчег из Иерусалима?

- Нет, они тоже никому ничего не сказали.

- В таком случае, откуда мы можем знать, что там на самом деле произошло? Эти люди тащили тяжелый предмет, оправленный в золото, целых - как вы сказали? - целых триста километров. В то время как я еле-еле смогла подняться на вершину какой-то несчастной дюны, неся всего лишь камеру и бутылку с водой. Так каким же образом им удалось...

С каждым словом Андреа лицо старика все больше краснело, так что к концу ее фразы его лысая голова с седой бородой уже напоминала вишню, лежащую на белой скатерти.

- А каким образом удалось египтянам возвести громадные пирамиды? Каким образом удалось жителям острова Пасхи установить свои гигантские статуи, каждая из которых весит более десяти тонн? Каким образом удалось набатейцам выдолбить в скалах храмы Петры? - он подошел вплотную к Андреа и, нависая над нею, и заговорил вновь, отчаянно брызгая слюной и выплевывая ей в лицо каждое слово. Девушка невольно отшатнулась, почувствовав у себя на лице его зловонное дыхание. - Вера - вот что главное! Именно вера помогла этим людям пройти пешком триста километров под палящим солнцем по этим негостеприимным местам. Исключительно благодаря вере им это и удалось.

- Но ведь получается, что кроме этого Второго свитка у нас нет никаких доказательств, - не удержалась Андреа.

- Вы правы, доказательств у меня нет. Зато у меня есть теория, и лучше бы она подтвердилась, мисс Отеро, если вы не хотите, чтобы мы вернулись домой с пустыми руками.

Журналистка хотела что-то ответить, но вдруг почувствовала, как ее легонько толкнули в бок. Она оглянулась и увидела перед собой невозмутимое лицо отца Фаулера, неотрывно глядящего на нее. В глазах священника застыло безмолвное предупреждение.

- Где вы были? - спросила она шепотом. - Я вас обыскалась. Нам нужно поговорить.

Фаулер остановил ее предупреждающим жестом.