Контроль (СИ)

Чего я не ожидаю, что после этих слов, как черт из табакерки на крыльце появится Никита.

— Спасибо. — У Ника помятое лицо и он похудел, но сейчас я впервые за последнее время вижу на его лице улыбку. — Я был неправ.

— В том, что подслушивал чужой разговор?

— Нет, тут я был прав. И мне не стыдно. Я был неправ, когда злился на тебя и Дашу. У вас хорошая дочь, — обращается он к слегка ошалевшему от его появления Сергею Федоровичу, жмет ему руку и, козырнув мне, поворачивается в сторону парковки. — Ну я пошел.

— У нас большая семья, — говорю я, когда сын садится в мою машину и уезжает. То, что оставил без колес меня, его не смущает. — Кроме сына есть братья, племянники, сестра, родители…

— И все такие? — уточняет отец Лики, кивком указывая вслед скрывшейся машине.

— Слишком хороший для Лисовецких.

— Что?

— Про Ника так говорит вся родня.

— А кто самый плохой?

— Если учесть, что пусть невольно увел девушку сына, то, получается, в этом году данный титул получаю я.

Мы синхронно делаем затяжки и молчим, когда у ворот притормаживает такси. Мне кажется, даже отсюда я могу понять, кто там. Я еще ночью позвонил Глебу и сказал, когда можно спускать с цепи управляющую его клубом. Кажется, час расплаты настал.

— Ты козел! — Наташа стремительно взбегает на крыльцо, и я не понимаю, как ей удается одновременно целовать отца в щеку и оскорблять меня.

— Нет. Вообще-то, я твой начальник, если ты забыла.

— Во-первых, не ты, а Глеб! — наседает она. — А, во-вторых, пофиг все равно меня уволишь!3f2d8c

— Это почему еще?

— А потому что я расцарапаю тебе рожу за сестру! Так и знала, что от вас, Лисовецких, одни проблемы! — вопит она и кидается на меня, как разъяренная кошка, но ее останавливает отец. Причем я бы никогда не думал, что Наташу можно остановить словом.

— Наташенька, возьми себя в руки, а то испортишь нам внешность жениха перед свадьбой, — просит он, и я невольно начинаю мужика уважать. И меня перед фактом поставил, и Наташу успокоил. А уж следующий аргумент и вовсе достоин аплодисментов. — Кем мы будем хвастаться перед тетей Симой?

— Жениха? Так…

— Я не могу уйти с этого крыльца и сделать предложение, потому что ты пытаешься меня покалечить.

— Нет уж! — злобно фыркает она. — Ты сначала кольцо купи, женишок. Сомневаюсь, что ты успел его приобрести, а потом, так и быть, приходи. А пока видеть тебя не хочу. И вообще, нам нужно побыть с семьей, обсудить, так сказать, последние новости.

— Да и Даше врач сказал, лучше отдыхать, — соглашается Сергей Федорович, а я офигиваю от того, как меня выгнали из мной же проплаченной больницы. Ну и с кольцом я согласен. Пожалуй, сначала кольцо, потом предложение.

Даша

Меня все оставляют одну. Сначала я даже рада, потому что устала от общения, от ситуации. Меня на самом деле клонит в сон, а еще нужно подумать, и я разбита, но, вздремнув, к обеду, я начинаю скучать, а вставать нельзя. Белые стены и тиканье монитора заставляют впадать в унынье. Мне скучно и в голову лезут нехорошие мысли. А что если Саша больше не вернется? Точнее, мы ведь с ним так и договаривались. Он исчезает из моей жизни, и появится только, если я не смогу обойтись без его помощи. Все логично. Он появился, помог и исчез. Почему же я все равно жду его появления? На что надеюсь?

Приходит медсестра и ставит какие-то капельницы, а я боюсь спросить, что со мной и почему-то не спрашиваю, куда делся телефон. Безусловно, я скучаю по маме, папе, да и Машке, но вот из моих мыслей не уходит Александр. Я думаю о нем непрестанно и боюсь. Вдруг я сама поставила жирную точку там, где ее ставить не следовало.

После дневного сна прибегает Машка с мандаринами и рассказывает мне больше, чем врачи. Да я ударилась головой, да у меня ушибы, сломана лучевая кость запястья, растянута лодыжка и, собственно, все. Жить буду.

— И если повезет, — подмигивает мне Машка. — Не одна.

Но я сомневаюсь, хотя очень хочу верить. Я бы, наверное, сама позвонила Саше, но телефона нет, а его номер наизусть я не помню.

Следом за Машкой влетает растрёпанная Наташа со стаканчиком кофе и с порога заявляет.

— Ты представляешь, я приехала тебя навестить, но меня не пустили. Ты спала, а потом уснула я! Так обидно.

За Наташей подтягиваются родители, и мы непринуждённо болтаем, не затрагивая такую сложную тему Саши. Все тактично молчат. Лишь папа косится время от времени на дверь. Но никто не приходит. Ни сейчас, ни через час, ни вечером, ни через день.

Родители мрачнеют, Наташа матерится и говорит, что и на работе никого нет уже третий день. Ни Глеба, ни Саши, ни Никиты. Только заскакивал Макс. Я уже начинаю просто переживать. Телефон мне вернули, но не мой — он разбился. Подогнала Машка свой старый, симка новая и в ней ни одного контакта и я решаю, что, наверное, так лучше. А с утра на третий день вплывает огромный букет белых роз, а за ним Саша.

— Привет, принцесса! — улыбается он и целует меня в щеку, не обращая внимания на болезненный и изумленный вид. Я, правда, его уже не ждала и слегка обижена, что он заставил меня переживать.