Контрольный выстрел

Утром я проснулся свежим, бодрым и полным энергии, хотя до трех часов мы пили финскую клюквенную водку и трескали бутерброды с черной икрой и паштетом из гусиной печенки.

Растолкав сопящего на раскладушке Липатова, я наскоро принял душ, побрился и пошел на кухню, где нас уже поджидал горячий кофе.

Я был благодарен предкам, подарившим мне на прошлый день рождения кофеварку с таймером. Вечером я задавал этой во всех отношениях удобной штуковине время подъема. И как только звонил будильник, по моей однокомнатной квартире уже катил волнами запах ароматного кофе.

Я отыскал на холодильнике пульт от телевизора и включил главный питерский канал. В новостях сообщили о вечернем происшествии в клубе «Манхэттен». Правда, диктор ограничился формулировкой: «смерть наступила при не выясненных пока обстоятельствах».

Я сразу же вспомнил о капитане Быкове. Разыскав в кармане пиджака его визитную карточку, набрал указанный там номер. Меня совершенно не смущало, что часы показывали лишь начало восьмого. Доблестный старший опер предупредил, что звонить можно круглосуточно. Впрочем, работа в «убойном отделе» для настоящих ментов означала порой дом, семью и выходные.

Я прижал трубку радиотелефона к уху и стал считать длинные гудки. На двенадцатом раздался щелчок, и я сразу узнал голос Быкова.

– Слушаю вас! – Судя по интонации, капитан, похоже, встал гораздо раньше меня. А может, и вовсе не ложился.

– Здравствуйте, товарищ капитан. Вас беспокоит Владимир Кирсанов из «Цербера». Есть какие-нибудь известия о причине смерти моего шефа? А то журналюги плешь проели своими предположениями. – Я встретился глазами с Липатовым, возникшим в дверном проеме.

Кивком головы дал понять ему, чтобы он сам себя обслужил насчет кофе. Что Витька и сделал, наполнив до краев большую керамическую кружку с изображением собора святого Петра в Риме. Я показал приятелю кулак. Он все понял, отлил треть в мою опустевшую кружку и набросился на миндальное печенье, валявшееся у меня на кухне с неделю.

– Есть новости, – ответил Быков, немного помолчав. – Вы знали о том, что Золину, благодаря не очень сложной операции, не так давно был вживлен аппарат искусственной стимуляции сердца?

– Откуда? Если помните, я вам посоветовал разыскать его историю болезни.

– Да, помню. Теперь о главном: стимулятор-то вчера вечером накрылся…

Быков закашлялся.

– И что из данного факта следует? – спросил я.

– А вот здесь-то начинается детектив! – сообщил капитан. – Либо японская микросхема вырубилась сама по себе, что маловероятно ввиду исключительной надежности кардиостимулятора, который рассчитан на двадцать лет бесперебойной работы и по цене тянет тысяч на двадцать баксов, либо аппарат вывели из строя мощным разрядом. Наш спец утверждает, что теоретически это возможно. Итак, ситуация вырисовывается веселенькая… – хмыкнул Быков. – А у вас не появилось желания рассказать мне про загадочных партнеров, продинамивших ими же заказанный ужин?

– Сожалею, но ничем помочь следствию, увы, не могу. – Я даже развел руками, словно Быков мог меня видеть. – Пообщайтесь на эту тему с кем-нибудь из шефов. Поймите, капитан, я бы и рад быть вам полезным, но на данный момент у меня на самом деле нет ни полномочий, ни подробной информации. Не помню, говорил ли я, но вчера был мой первый рабочий день в качестве начальника охраны, так что я еще как бы стажер. Кстати, через сорок пять минут у меня встреча с первым замом Золина – Такарским. Может, он сообщит что-либо, заслуживающее внимания. А вам спасибо за информацию. Если Золина действительно убрали, возможно, общими усилиями мы все-таки выйдем на след убийц…

– Поживем – увидим, – уклончиво ответил Быков, хотя я сразу отметил теплоту, появившуюся у него в голосе. – Ладно, езжайте к своему Такарскому, и, если появится дополнительная информация… Одним словом, мой телефон у вас есть.

– До свидания. – Я положил трубку.

Сидевший в плетеном кресле Витька постучал ногтем по циферблату наручных часов.

– Сейчас двигаем… – кивнул ему я. – Только еще один звонок исполню!

Я набрал номер своего старого знакомого Олега Руденко, работавшего в главном управлении питерского ГИБДД. К счастью, он еще был дома. Трубку взяла жена. Слышались детские голоса вперемешку с зычным басом старлея – в прошлом моего сослуживца по спецподразделению внутренних войск «Русь».

Татьяна, жена Олега, была лучшей подругой Риты – моей двоюродной сестры. Олег познакомился с Татьяной, когда Ритулька вместе с нею как-то приехала проведать меня в часть. Так что мы с Олегом чуть ли не родственнички.

Красавец-сибиряк Олег Руденко, высокий и ладный, настолько запал Татьяне в душу, что она быстренько женила его на себе. Бесстрашный спецназовец-сверхсрочник стал одновременно верным мужем своей жены, жителем северной российской столицы и курсантом Высшей школы милиции.