Контрзащита

Думаешь и не знаешь ответа. А какой ценой? Ценой жизни своих? Готов ли я был рискнуть офицерами своей группы? Не знаю, не хочу думать.

Поднявшись на вторую палубу, чувствуя странную пустоту в груди, подошёл к лазарету, остановился, не в силах зайти, уткнулся лбом в холодный металл переборки. Но тут двери с шипением разъехались, и вышла доктор – Зиммель, вспомнил я её фамилию.

– Комаров, тебе плохо?

Я отрицательно дёрнул головой.

– Док, я нормально. Как они?

– Тяжёлые, но шанс есть.

– А Жолондзевский? – поднял я глаза на доктора. – У него шанс есть?

Она отвернулась, смолчав.

– Доктор!

– Не знаю! – зло выкрикнула Зиммель. – Мне, Комаров, больно не меньше, чем тебе. Делаю всё, что могу, но у меня не госпитальный корабль, и даже не медслужба крейсера, нужна полноценная реанимационная камера, а не скудный кибердок. Мне приходится колоть такие препараты, которые больше калечат, чем лечат, только чтобы не дать остановиться сердцу и отказать окончательно остальным органам!

На её запястье запищал инструметрон. Она ринулась обратно, я за ней. В камере кибердока оплетённый трубками, с залитым гелем телом лежал Жолондзевский. Глаза его были открыты.

– Он пришёл в себя! – Зиммель подскочила к экрану диагноста.

А курсант нашёл глазами меня:

– Ттт… р… щ… мма… йор…

Я встал почти вплотную к камере:

– Генрих, побереги силы.

А он, глядя мне в глаза, зашептал:

– Я… я не могу умереть, я единственный сын… мать одну не могу…

– Генрих, ты не умрёшь, обещаю, мы тебя вытащим!

Я подошёл к Зиммель:

– Доктор, мед служба крейсера может его вытащить?

– Возможно, точно не могу сказать, тут слишком много «или».

– Но шанс есть?

– Да, небольшой.

– Тогда делайте всё возможное, но парень должен дожить до крейсера! – Стукнув по интеркому, вызвал О’Киффа: – Керней, Жолондзевского срочно нужно перебросить на крейсер! Срочно!

– Понял тебя.

Я обернулся к снова провалившемуся в забытье Жолондзевскому:

– Держись, курсант, только держись.

Интерлюдия 6

Станция «Оплот». База террористической организации «Феникс»

– Что скажете?

На огромном голоэкране, развёрнутом на фоне красного гиганта, крутилась нарезка записи боевой операции в скоплении Альфа Персея. Лёгким жестом Экселенц остановил воспроизведение, выводя на экран фото аванпоста необронов. Перелистнул несколько, останавливаясь на крупных планах, долго разглядывал лежащий на поверхности на одном из снимков корабль необронов.

– Откуда велась съёмка?

– Разведывательный корвет «Стойкий». Новая дорогостоящая игрушка флота.

– Не скажи… – задумчиво протянул Экселенц, услышав нотки пренебрежения в голосе у подчинённого. – Задумка очень и очень интересная. Исполнение, конечно, подкачало, как всегда, до конца что-то где-то не додумали, но сама концепция в целом перспективная. Я уже дал задание снять копии с чертежей.

– Он так… – замялся Мак, подбирая определение, – важен?

– Да. – Экселенц затянулся, выпустив дым. – Уже сейчас «Стойкий» – почти идеальный корабль для глубокой разведки и диверсий, а когда мы переработаем и улучшим его конструкцию, равных этому корвету не будет ещё очень долго. – Вернувшись к изображённому на экране кораблю необронов, Экселенц поинтересовался: – Как продвигается дело с предоставлением нам образцов захваченного оборудования необронов?

– «Успешно», – усмехнулся Мак, – ещё бы этих образцов было много… Русский флот – как всегда. Никаких попыток оставить хоть что-то. Раскатали всё в ноль. Этот-то, – махнул он в сторону экрана, – вообще можно было захватить почти целым.

Экселенц промолчал. Ожидая продолжения, чуть покосился на оперативника.

– После начала операции флота в скоплении «Стойкий» перехватил сигналы, направленные в ещё одну систему. Прыгнув, обнаружили пятый аванпост необронов. Предполагаю, это был центр управления.

– Предполагаешь? – акцентировал Экселенц внимание на этом слове.

– Ну, если бы он не был героически уничтожен «Стойким», можно было бы сказать определённей.

Экселенц вздёрнул бровь, поинтересовался:

– А кто капитан корвета?

– Керней О’Кифф.

Глава «Феникса», услышав фамилию, улыбнулся:

– Тогда не удивительно. Они с Фёдоровым одного поля ягоды. Резки, прямолинейны. Оба из десанта, а это накладывает свой отпечаток. Как сказал один десантный генерал: «Что такое демократия: это когда подогнал авианосцы, нанёс ракетный удар, а потом построил журналистов и поставил задачу аплодировать». Но ладно, – вернулся к теме разговора Экселенц, – продолжай.