Концерт Патриции Каас. Отрывки

– Хотя и в подарках тоже – в подарке проявляется внимание и забота, подарок не должен быть формальным, а еще лучше, если он не будет заказным – ребенок заказал, ему и купили.

– Утилитарным? Да, подарок может быть утилитарным. Я помню, как у нас в школе родительский комитет дарил на день рождения ботинки – в семье купить этого не могли, дорого. Не подарок? А это конец войны и нищеты хватало даже в Москве!

– А как дарили книги! Забыли, что было время, когда книга была реально дорогим подарком! Или редкий значок – я помню, как гордился паренек из соседнего класса: ему подарили чешский значок Юлиуса Фучика. Он носил его не снимая – а это был крупный значок, похожий на орден, с надписью «Люди, будьте бдительны». С этими словами Юлиус Фучик шел на казнь …

– Да, теперь с выбором подарков трудности – нет дефицита … Да и с выдумкой сложности …

– День рождения – это очень важный праздник, и с возрастом он не теряет своего значения, своей важности. Хотя иногда этот праздник становится условным …

– Как это?

– Например, у нас с Тоней кроме индивидуальных дней рождения есть наш общий день рождения, который мы тоже отмечаем …

– Анатолий Иванович, у нас с Сергеем Кужугетовичем есть к вам вопросы.

– Я слушаю.

– Как, по вашему мнению, возможно проведение локальных воинских операций с использованием ваших способностей и ваших офицеров?

– Такие операции возможны и даже в небольшом масштабе были осуществлены. Для проведения подобных операций, даже локальных, требуется политическое решение и оценка возможных последствий.

– У меня есть данные о некоторых локальных операций диверсионного характера, которые скорее всего проводил генерал Свиридов … – задумчиво произнес Шойгу.

– ??

– Подтверждаю.

– А если танковая атака? Что можно сделать?

– Можно уничтожить танки. И другую тяжелую технику. Возможны диверсии на складах и в иных местах сосредоточения боевой техники.

– Какими силами вы располагаете?

– Достаточными для борьбы с любыми видами военной техники вплоть до авиации и морских сил. Я докладывал о проведенных нами локальных операциях, где были задействованы снайперы и легкое стрелковое оружие – в принципе возможно применение любого вида вооружения. Требуется только политическое решение …

– Что за неясные сведения об обнаружении невидимых объектов военного назначения?

– В реальности положение на данный момент следующее. Существует оборудование, позволяющее обнаруживать невидимый кокон с людьми и оружием. Оборудование довольно сложное и дорогое – один прибор стоит примерно 12 тысяч долларов и его работа требует постоянного охлаждения жидким азотом.

– У нас или у них?

– И у нас, и у них – но приборы разные. Наш дешевле, жидким азотом не заправляется и обеспечивает круговое сканирование до расстояния около четырех тысяч метров – в зависимости от состояния атмосферы. Американский сканер – агрегат сложный, сканирование узконаправленное с углом около 15 градусов по азимуту, на час работы требуется пара литров сжиженного азота … Их образец у нас уже есть …

– У вас была возможность проверить свой прибор на реальном объекте. А как проверяли они?

– Они проверили свой прибор на моем коконе в реальных условиях.

– Вы рисковали?

– В известной мере. У них для лабораторной проверки объекта не было, поэтому поиск ведется в широком диапазоне, но в узком луче – получается медленно. Мы засекаем действие их прибора сразу, и сразу меняем дислокацию, а попросту мгновенно уходим … Совершаем маневр в зависимости от ситуации …

– Таким образом использование вашего кокона достаточно опасно. Так?

– Опасно, но с учетом возможностей их прибора … Тем более, что у нашего противника пока нет реальных данных по обнаружению объекта поиска. Единственный прибор, обнаруживший нас в коконе, захвачен нами.

– И они это знают?

– Нет. Для них эта станция была уничтожена полностью.

– Слушай, Анатолий, с тобой не соскучишься! Так насколько реально использование твоих … твоих …

– Ваших особых возможностей, Анатолий Иванович?

– Вполне реально с учетом конкретных условий.