Конверт для Монаха

— Вот и главный приехал, — сказал, полный мужчина, держа между пальцев сигарету. Это был банкир одного крупного банка.

— Наконец-то! — джентльмен в чёрном пиджаке затушил в пепельнице сигарету.

Сделав несколько шагов, Генерал опустился в свободное кресло и, откинулся на спинку. Это был плотного телосложения мужчина среднего роста и возрастом около пятидесяти лет. Гладко выбритое лицо короткий тёмный волос и властный взгляд, не терпящий возражений. Он властным взглядом обвёл сидевших за столом джентльменов и спросил:

— Ну что, все собрались?

— Теперь — да! — ответил Монах, сидевший в центре стола.

— Ну, тогда слушаем тебя, — сказал генерал, глядя на Монаха вопрошающим взглядом.

— У меня есть предложение, — начал Монах.

— Ну, так говори! — генерал достал из кармана пиджака пачку «Davidoff». — Мы ведь для этого собрались, — он вынул из пачки сигарету и, прикурив, бросил её на стол. Он выпустил изо рта струю дыма и приготовился слушать.

— Значит, так! — начал Монах.

Примерно час сильные мира сего что-то обсуждали, спорили, обменивались мнением, голосовали и выдвигали свои предложения. У них появилась проблема, суть которой была настолько необычна, что простому смертному понять её было тяжело. Прошёл час, прежде чем они пришли к единому мнению.

После того как переговоры закончились все разом замолкли и в помещении повисла тишина.

— Хорошо, я согласен, — прервал затянувшуюся паузу генерал.

— Я тоже, — сказал банкир.

— Ну а почему бы не рискнуть! — поддержал джентльмен в чёрном пиджаке.

— Так тому и быть! — мужчина в сером костюме тоже был солидарен со всеми.

— Есть кто против? — Монах обвёл всех внимательным взглядом, а затем произнёс: — Ну что ж, раз мы обо всём договорились, тогда прошу раскошелиться.

— Здесь пять миллионов евро, вторую половину подвезу позже, — генерал поставил на стол саквояж.

Банкир достал из кармана пластиковую карту и кинул на стол:

— У меня деньги на карте.

— У меня тоже, — сказал мужчина, в синем пиджаке сидевший напротив банкира и, раздавив в пепельнице сигару, достал из кармана пиджака банковскую карту. — Здесь ровно миллион долларов! — он вальяжно кинул её на стол.

Мужчина в сером костюме поставил на стол кейс:

— Я как чувствовал, и взял деньги с собой, — он принялся доставать из него содержимое. На столе росли денежные стопки:

***

Спустя какое-то время в зал вошла Марина и вплотную подошла к Максу. Она беззастенчиво распахнула полы шелкового халата, и перед его оторопелыми глазами предстала обнажённая грудь, и чёрные трусики на стройных бедрах. Ему показалось, что без одежды секретарша была еще красивее: огромные зелёные глаза, крепкое, без единой жировой складки, тело и копна собранных на затылке рыжих волос, которые после того как она вытащила из них заколку и мотнула головой волной упали на упругие груди.

Она подошла к нему, нарушив все границы его личного пространства.

— Ты чего, Марин? — испуганным голосом заговорил Макс и выпучил глаза.

— Да так, поясок на халате развязался, — произнесла она игривым тоном и принялась неторопливо расстегивать пуговицы на его рубашке.

— Подожди, — Макс взял её руку, пытаясь остановить, но девушка не собиралась отступать.

— Неужели я тебе не нравлюсь? — Марина уже немного изучила его необычную методику мышления и теперь решила этим воспользоваться.

— Я такого не говорил.

Макс никогда не испытывал к ней влечения, но после того как она предоставила ему на обозрение все свои прелести, он вдруг почувствовал, к ней какую-то тайную тягу.

— Тогда в чём проблема? Я одинокая девушка, ты одинокий, брошенный парень… и что же нам мешает? — спросила она завораживающим голосом и провела рукой по его лицу.

— Ничего, — ответил он.

Марина одарила его нежным поцелуем, а после горячим шепотом попросила:

— Так возьми меня, грубо! — она легонько укусила его за мочку уха.

— Грубо? — удивился он.

— Очень грубо, и чтобы…

Марина не успела договорить, потому что Макс со страстью сорвал с неё халат, повернул к себе спиной и перегнул над столом, отчего стоявшая на нём бутылка опрокинулась, покатилась по столу, и упала на пол. Одним рывком он сорвал с неё тоненькие трусики, да так, что затрещала ткань, и грубо овладел ею. Он входил в неё такими страстными и сильными толчками что, казалось, он хочет пригвоздить её к столу. Примерно час Макс занимался этим нелёгким делом, а партнёрша всё это время не переставала кричать от удовольствия. Видимо сказывалось их долгое сексуальное голодание, и теперь они навёрстывали упущенное.

Поймав четвёртый оргазм, Марине показалось, что она попала в эмпирей. Если изначально девушка рассматривала Макса, как объект, с которым можно сбросить рвущееся наружу напряжение, сдерживаемое несколько месяцев, то после данного «сеанса», она поняла, что долгое время она искала именно его. Возникшее у неё чувство нельзя назвать любовью, скорее — это была страсть. Говорят: «любовь творит с человеком чудеса», и если это так, то тогда страсть их делает рабами. Макс тоже не остался равнодушным. Она показала ему такое? На что Оля даже не была способна.