Копье и кость

Вечером того дня Юдейр в последний раз помог Бансабире опуститься в ванну. Разумеется, оруженосец был первым, кто узнал о ее положении. И с тех пор, как понял, с особой нежностью и заботой выполнял всю бытовую работу.

– Вам удобно?

– Угу.

Осторожно молодой мужчина мыл госпоже спину, руки, ноги, живот. Потом помог выбраться из емкости, вытер, подал одежду, стал расчесывать волосы.

– Лучшей служанки я бы не пожелала, – хмыкнула Бансабира. – Не обижайся. Ты был отличным оруженосцем. Жаль только, что у женщины.

– Не говорите так, – буркнул мужчина.

– С завтрашнего дня у тебя не останется никаких привилегий, так что воспользуйся ими сегодня сполна.

Юдейр ничего не ответил, но, закончив с волосами, произнес:

– Я сказал, что пойду ради вас на все, тану, даже на смерть. Но знайте – помереть было бы предпочтительней.

Бансабира смягчилась, голос стал теплее:

– Если я и впрямь значу для тебя хоть что-то, Юдейр, поверь, что иного пути нет. В конце концов, ты просто меняешь одну службу на другую и в конечном итоге все равно будешь работать во имя нашего блага.

– Я понял, – все равно немного понуро согласился мужчина.

– Тогда ступай. И скажи, чтобы утром ко мне явилась какая-нибудь служанка – замены я тебе пока не нашла.

Юдейр поклонился, но стоило ему сделать шаг, танша приказала:

– Постой, вернись.

Юдейр встал возле сидящей Бану.

– Приблизься. – Мужчина немного наклонился и тут же взмок.

– Болит? – Бансабира ласково коснулась синяка во всю скулу. Юдейр сглотнул и, не моргая, потряс головой – голос ему все равно не подчинялся.

– В детстве, когда у меня что-то болело, мама делала так. – Танша нежно подула Юдейру на синяк.

– Спасибо, г-г-госпожа, – заикаясь, выговорил мужчина. На висках выступили капли пота.

– И тебе, Юдейр.

Бансабира отстранилась, давая понять, что разговор закончен. Юдейр не стал мяться – коротко поклонился, вышел, выдохнул.

В маленьком шатерчике, где Юдейр обычно спал, его по обыкновению ждала служанка Эрта, с которой он проводил ночи в последнее время. Женщина была податливой и мягкой, при этом не сказать чтобы крупной – меньше Бану Яввуз.

Едва переступив порог, Юдейр набросился на нее – целовал, не давая дышать, тискал и гладил везде, где мог. Быстро завалил на ложе. Обычно он вертел Эрту, как бы ему ни вздумалось: брал спереди и сзади, с лица и со спины, был сверху сам и усаживал верхом ее, входил боком. Эрта никогда не сопротивлялась и была готова к любым капризам Юдейра. Больше того, кажется, ей самой пришелся по нраву танский оруженосец, так что она всегда могла заставить его забыть обо всех прочих проблемах.

Но что бы Эрта ни делала сегодня, Юдейр не забывал. С каждым касанием он делался все грубее и грубее, пока не понял, что причиняет вред женщине, в общем, безвинной. Достоинство его никак не реагировало, и в конце концов мужчина оттолкнул Эрту. Сегодня последняя ночь, когда он мог бы насладиться привилегиями, дарованными таншей. А вместо этого только танша перед глазами и стояла.

– Проваливай, – пренебрежительно бросил Юдейр Эрте.

– Юдейр? – осторожно позвала женщина. – Что-то случи…

– ВОН!

Собрав вещи и наскоро одевшись, Эрта исчезла. Юдейр в ярости зарыдал.

Когда танша огласила решение возглавить вылазку за приближающимся и поднадоевшим ей преследователем под красными знаменами, Дан рванулся с места первым:

– Тану, разрешите начать приготовления?

Бансабира перевела на подчиненного такой полный пренебрежения взгляд, что тот, дрогнув, даже невольно усомнился, звали его вообще на это собрание или нет.

– Что? – невозмутимо спросила танша. Дан, уверенности ради, даже заозирался по сторонам – может, кто еще так же вскочил со стула и это не ему сейчас влетит непонятно за что? Но нет, стоял только он. Очевидно, именно его угораздило перебить главнокомандующего на полуслове, да еще и явно промахнувшись выпадом. Дан скрипнул зубами и приготовился каяться.

– Долго еще будешь гвоздем стоять, Дан Наглый? Сядь на место, – велела танша ледяным тоном. Тот еще потаращился на таншу несколько секунд и с недоумевающим выражением на лице плюхнулся обратно. Не влетело, значит.

– Все, здесь собравшиеся, прекрасно знают, что тан Сабир поручил нам вклиниться в ребро Синего танаара. Однако эти два месяца было полно другой работы, не говоря о том, что красные заставляют нас мотать крюки по всей полосе.

– Так давайте сразимся с ними, – безапелляционно заявил Такул.

– Я тоже давно это предлагаю, – авторитетно поддержал Гобрий. – Хватит уже бегать от них!

– Вот и я о том, Бану, – вступился Нер. – Отец уже замотал меня письмами! Требует отчетности об успехах нашей кампании.

– Любезный свекор не в том положении, чтобы вообще чего-то от нас требовать. Он-то сам предпочел спрятаться за стенами фамильного чертога и откупиться от обоих сыновей. Причем, судя по всему, от одного – наследством, а от другого – приданым, пока сам он занят какими-то сомнительными делами.

– Бансабира! – взметнулся Нер.

– Тану, при всем уважении, – деликатно намекнул Гистасп, – все же не стоит…