Копи царицы Савской

– Кажется, есть пульс. Едва-едва... У тебя телефон с собой?

– Да...

Она лихорадочно рылась в сумочке, ища сотовый.

– Черт! Надо вызвать «скорую»!

– Пока они сюда доедут...

– А что ты предлагаешь? Зови соседей... будут свидетелями.

– Одни соседи приезжают только на лето. А другие...

– Ну кто-то же обитает на этой улице? – разозлился Берестов. – Давай зови... а я позвоню в «скорую».

Алина протянула ему мобильник и побежала к дому напротив. Там жила женщина, у которой они когда-то брали молоко. Ее было трудно узнать – постарела, поседела, сгорбилась. Однако без разговоров согласилась пойти с Алиной.

– Кто ж это зашибся? – причитала она по дороге. – Неужто самогонщица наша, Аксютка? Она нахальная, страсть! Может, в окно хотела забраться? Давно на ваш аппарат зарится. Все равно, мол, пропадает... ржавеет без толку...

Едва глянув на пострадавшую, соседка схватилась за сердце.

– Митрофаниха!.. Живая?.. Каким ветром ее сюда занесло?

– Ее в больницу везти надо, срочно, – сказал Берестов. – А на «скорой» ответили, все машины, мол, на выезде. Ждите. Сколько ждать-то? Час, два?.. У вас милиционер есть участковый?

– Раньше был... а теперь сделали одно отделение на три деревни. Не дозовешься его...

Соседка, кряхтя, склонилась над знахаркой, ахнула.

– Господи! У ней кровь на платке. Сильно зашибла голову-то? Череп цел?

– Мы не знаем, – нервно сказала Алина. – Врач нужен. И побыстрее.

– Где он, врач-то? – проворчала соседка. – У нас на медпункте только фельдшер, и тот горький пьяница. Небось от вчерашнего перепоя не отошел. Его звать бесполезно.

– Что же делать?

– Сами повезем, – решительно заявил Берестов. – Давай помоги мне...

– А вдруг ее нельзя трогать?

– Везите ее, деточки! Везите, ради Христа! – заголосила соседка. – Не то помрет бабка! Ей-богу помрет!

Они осторожно перевернули пострадавшую. Лицо белое, как у мертвой, под носом запеклась кровь. Но дышит. Теперь и Алина узнала старушку. Точно, Митрофаниха... знахарка здешняя. В стороне валялось пустое лукошко. Видать, бабка на промысел вышла, за целебными травами... Как она тут оказалась? Во дворе, кроме сорняков да крапивы, ничего не растет.

Берестов огляделся. Обратил внимание женщин на ящик под окном.

– Похоже, знахарка стала жертвой собственного любопытства. Видать, в окно залезть хотела... и упала. Ударилась головой...

– Обо что тут можно удариться? – недоумевала соседка. – И зачем ей было в чужой дом через окно лезть?

– Ладно, какая разница... Я ее подниму, а вы ноги придерживайте. Давайте, на счет «три»... осторожнее... Раз, два, взяли!

Безжизненное тело оказалось неожиданно тяжелым. Туфли Алины намокли в росе, пока она шла к машине. Старушку уложили на заднем сиденье. Берестов достал из аптечки вату и бинт, но перевязку делать не стал. Кровь свернулась, платок присох к ране.

– Как ее угораздило? – причитала соседка. – Вы лучше не тревожьте ее, деточки. Везите как есть... там доктора разберутся...

– Позвоните участковому, – на всякий случай попросил ее Берестов. – Пусть приедет, посмотрит что к чему.

Он завел машину и обернулся к Алине, которая придерживала голову пострадавшей.

– Ты знаешь, где ближайшая больница?

– Смутно... когда брат ногу вывихнул, мы его возили в районку... но куда точно, не помню.

Берестов понимал, что бабка в любой момент может отдать богу душу. Объясняйся потом...

– Поехали! Каждая минута на счету. По дороге спросим...

– Больница далеко, – сказала она. – Километров сорок, не меньше.

– Выбора нет. Успеем так успеем...

Берестов не мог разогнаться на ухабистой грунтовке. Да и сильная тряска старушке на пользу не пойдет. Он беззвучно ругался, проклиная свою «благодетельность». Надо было ему предлагать помощь по продаже чертовой дачи?! Инициатива наказуема.

– Этот ваш домишко и правда приносит несчастье, – вырвалось у него.

– Что, убедился?

Он кивнул головой и спросил, когда поворот на шоссе.

– Еще не скоро... Видишь, я ничего не придумала! – сказала Алина. – Проклятое место!

– Интересно, чего этой бабке там понадобилось?

– Ума не приложу. Митрофаниха хорошая, добрая... она травы собирает, отвары всякие готовит. К ней даже из соседних сел приезжают... Думаешь, она сама упала?

Берестов, объезжая яму, пожал плечами.

– Честно? Не похоже... Боюсь, кто-то на бабку зуб заимел, вот и огрел ее по затылку поленом. Я при соседке не хотел говорить. Зачем порождать лишние сплетни?

Алина вспомнила обрушенную поленницу во дворе, откуда потихоньку растаскивали дрова.

– Митрофаниху в деревне уважают, – возразила она.– Может, в доме правда парочка заночевала, а бабка подглядывала... вот и пострадала. Кому охота, чтобы про него болтали? Если мужик женатый, а женщина замужняя, им огласка ни к чему.

Алина упрямо покачала головой.

– В наш дом никто без нужды не полезет. Слава у него дурная... А теперь и подавно шарахаться будут! Нет, не верю я во влюбленную парочку...

Москва

Лавров приехал на улицу Новаторов и нашел дом, указанный в письме, которое им с Глорией вручила фельдшерица из Черного Лога. Улица закруглялась и примыкала к Воронцовскому парку.