Копьё Маары

Катя вернулась к центру комнаты. Ковер – круглый со спиралевидным рисунком – казался ей смутно знакомым. Она наклонилась ниже, разглядывая картинки: цветок, палочка, кружок, человеческий профиль, стрелка… Рисунки расположились один за другим, по спирали. Некоторые были сгруппированы по два, три или четыре. Она видела такое однажды на… Фестском диске![16] Но как такое возможно?! Катя подняла палочки выше, чтобы разглядеть рисунок лучше, и…

Палочки издали глухой звук, похожий на электрический, и ярко вспыхнули.

Енисея отпрянула, зажмурилась:

– Как ты смогла?!

Катя тоже растерялась:

– Да никак, просто в руки взяла. А что?

– Они раньше так светились! – Енисея прикрыла рот рукой и смотрела так, будто увидела Катю впервые, – с удивлением и настороженностью. Ее руки дрожали. Собравшись, Енисея выдохнула, призналась: – Я думала, там, в подвале Александрии, произошло чудо, думала, что ты вовсе никакая не дочь Велеса… Но, видно, я ошиблась… А Могиня права.

Она растерянно смотрела по сторонам.

– Я ничего не могу сделать. Отец так надеялся на меня, так рассчитывал, что я найду способ вернуть Силу, что с моим возвращением все изменится… И я вижу разочарование в его глазах. Он упирается, чего-то ждет. Но того нет во мне.

Она села на колени и прижала к груди лохматую, потемневшую от времени кукольную головку. Катя подошла ближе, ласково погладила подругу по плечу.

Та вдруг встрепенулась.

– Что случилось? – Енисея резко посмотрела на Катю, лунные блики играли лихорадочным блеском в глазах.

– Ты о чем?

– Что случилось за то время, пока я вас не видела? Что случилось с Ярославой? Она сама не своя: три раза упала на лестнице, пока сюда шла, порезала пальцы. Когда укладывалась спать, чудом не подпалила себя у очага – у нее загорелся подол. И вообще, я чувствую, с ней что-то не так. Словно это не Ярослава вовсе. Оттого и спрашиваю.

Катя вздохнула.

– Она и есть не своя. Я даже не знаю, как тебе это объяснить…

– Говори как знаешь, я пойму.

Катя положила на пол палочки, проговорила:

– Когда мы бежали от джунгар, меня ранили. Нож заговоренный оказался, попал вот сюда. – Катя провела рукой по правому предплечью. – Ерунда вроде бы, царапина, только очень больно. Через несколько минут я потеряла сознание и даже не помню, как оказалась на поляне. Помню только нестерпимую боль и холод. – Катя на мгновение замолчала, решая, говорить или нет о парне в золотой зале. Решила, что не стоит. – Потом в бреду этом я увидела золотую теплую жилку и ухватилась за нее. Оказалось, что это Ярушкина удача.

– Как? – У Енисеи от ужаса округлились глаза.

Катя покачала головой.

– Когда я пришла в себя, Могиня страшно ругала ее, сказала что-то про древний заговор на огне и крови, ассирийский.

– М-м-м, вот оно как, – выдохнула Енисея. – Тогда понятно.

– Ума не приложу, как все исправить…

Енисея посмотрела на нее, задумчиво отвела взгляд. Все окончательно запуталось.

– Ты сама-то как?

– Да я-то хорошо, что обо мне говорить, – удивилась Катя. – Могиня считает, что беду только отсрочила, а по мне, так я здорова как никогда. А вот с Ярославой беда.

– Это от того, что заговор тот с согласия делается и отдать ты должна была что-то взамен. Ну, вроде как купить ее удачу. А раз ты ничего не дала взамен, то ее удача как пришла, так от тебя и уйдет. Это не по правилам получилось, поэтому не навсегда. Можно поправить. Нужен другой заговор. Правда, ты сызнова почувствуешь страшную боль и холод.

– Ничего! А удача? Она снова к ней вернется? – обрадовалась Катя.

Но Енисея покачала головой, посмотрела строго, совсем как ее отец в том воспоминании:

– Нет, полностью не вернется. За то Могиня и ругала… Заговоры на крови и огне самые опасные, Катя. С ними шутки плохи.

Она вздохнула.

Катя удрученно кивнула.

– То есть все зря? – Она потерла подбородок. Плечи в задумчивости опустились. – Могиня этого не говорила, может, пугать не стала. Говорила, что нам нужно копьё Мары, или, как говорит эта девочка, Аякчаана, Маары, – собственно, из-за него мы к тебе и пришли.

Енисея нахмурилась.

Катя прикрыла глаза, устало выдохнула:

– Стоило мне от вас уйти, я столкнулась с этой девочкой Аякчааной. Она из моего времени… Ну, почти. Ее призвали Каменные люди-истуканы, потребовали добыть им это копьё. И пока она его им не принесет, проход в ее время закрыт. Мы пробовали вернуть ее домой, но она снова возвращалась.

– Копьё Маары, говоришь? – Енисея прищурилась.

В голове, медленно вырисовываясь, будто проявляясь из тумана, загорался план. Енисея прищурилась, стремительно встала.

– Утро вечера мудренее, идём спать! – скомандовала она и потянула Катю назад, в свою душную каморку. – Надо непременно повидаться с моим отцом. Если кто и знает о копье, так это он.

* * *