Корабль-акула

— Они предложат, чтобы мы добыли на берегу бронзу, — сказал он, — приготовили новую сеть и вели себя так, словно ничего и никогда не случалось. Вы и сами понимаете, что мы могли бы поступить именно так.

— Сегодня да, а завтра? — откликнулась Джевел Флит. Сейчас была сеть, да и то после окончания сборов. А будь это мачты? Посредине зимы и посреди Атлантики?

— Или руль, — продолжил капитан. — Когда-нибудь и где-нибудь. Но можете ли вы представить, что произойдет, если мы скажем совету, что нужно сойти с корабля на землю, поселиться в этих кирпичных каютах и все переменить? Сражаться с безумцами и учиться земледелию?

— Должен быть какой-то выход, — сказала Джевел Флит. Точно так же, как выходом был Виляка. Людей стало слишком много, и он решил эту проблему по-своему. Всегда можно найти выход. Человек — наземное млекопитающее, несмотря на то, что ненадолго выходит в море. Мы были посевным материалом, который отложили в сторону в ожидании, пока земля очистится и мы сможем вернуться. Как те прибрежные рыбы, терпеливо ждущие конца сборов, чтобы вернуться на глубину и размножаться. Что вы предлагаете, капитан?

Он задумался.

— Мы могли бы, — сказал наконец Солтер медленно, — начать с плавания вблизи берега и ловли крупных экземпляров. Потом пришвартовались бы и построили что-то вроде моста между кораблем и берегом. Можно было бы продолжать жить на корабле, а днем выходить на берег и заниматься земледелием.

— Это вполне разумно.

— Мы постоянно улучшали бы этот мост, делая его все более прочным, пока люди не поймут, что, в сущности, он является частью корабельной палубы и суши. Это заняло бы… лет десять?

— А за это время наши морские волки, может, наберутся ума-разума, — неожиданно вставила Гревс.

— Мы сможем позволить себе рост населения, в результате чего части молодежи придется перейти мост и поселиться на земле… — Лицо его исказила внезапная гримаса. — И тогда весь этот чертов цирк начнется сначала. Я уже говорил, что если пара будет иметь только одного ребенка, то в течение тридцати двух поколений двухмиллиардная популяция уменьшится до нуля. С другой стороны, если у каждой пары будет по четверо детей, то за тридцать два поколения из одной пары мы вновь получим два миллиарда. Зачем нам все это, Джевел?

Она тихо рассмеялась.

— Мы нашли решение сейчас, найдем и в следующий раз.

— Но это не будет решением Виляки, — предупредил он. — Мы слегка повзрослели на море, и теперь сделаем все с умом, не доводя до кошмаров и суеверий.

— Трудно сказать наверняка, — проговорила девушка. — Наш корабль будет первым, а потом, по мере течения лет, и с другими кораблями начнет происходить подобное. Они станут приплывать, швартоваться у берега и строить свои мосты; два поколения их команды будут ненавидеть каждую минуту новой жизни, а потом ненависть пройдет и останется просто жизнь… И кого они будут считать величайшим человеком всех времен и народов?

Лицо капитана отразило ужас.

— Да, тебя, капитан! Солтера — строителя моста. А знаешь, Томми, как на древнем языке звучало слово «строитель моста»? Понтифекс.

— О Боже! — в отчаянии воскликнул Томми Солтер.

В мозгу раненого капеллана вспыхнула искра сознания. Он услышал сказанное, и ему стало приятно, что кто-то на борту лодки читает молитву.