Корабль и другие истории

У Комарова в полуснеВсе та же фразаО будущем недели днеЯвилась сразу.Он помнил, как набрал «среда»В наборе вздораИ эту кнопку с цифрой «два»В графе «повтора»…Взяв на четверг билет в Москву,Он, как мальчишка,Хотел бы дочитать главуКакой-то книжкиБез переплета и конца,В разгар сюжета,Где главных были два лицаИ странность эта;Не фантастический роман, —

Его затравку,Его наметку сквозь туман,Едину главку……Вечерний город с бусами огней,С высокими сугробами местамиВстречал их бронзой праздничных коней,Маня неразведенными мостами.С Аничкова сверкала, как гора,Ель в лампах у Гостиного двора,Со Львиного деревья под снежкомИх приглашали шествовать пешком;Над Синим, точно призрак — юга? Рима? —Исаакий нависал неотвратимо.Командовал божественным постомСуворов перед Кировским мостом;Дворцовый, на две стороны открывДве дивных галереи перспектив,Франтил и, как обычно, задавался.

Литейный просто улицей казался;Звезда плывет в надир или в зенит,А Охтинский заклепками звенит.— Владимир Львович, эй, ау, оглох ты?Ты видишь, что добрались мы до Охты?— Который час? — Да больше девяти.Вернемся? — Можно ли еще пройти?— Куда? — Тут где-то Оккервиль… река…— Река немного больше ручейка.Там, кажется, заводы, пустыри,Заборы. Я гожусь в поводыри?Да где-то дача, особняк старинныйКупца ли, князя ли — забыл, прости.— Который час? — Без двадцати пяти.Пошли домой, пожалуй, поздновато.— Сейчас, сейчас. Дай закурить. — Куда ты?..— Пойдем, посмотрим дачу. — Ну и звезд!

Вон Сириус… — Под всеми парусамиПоплыли в юность, заплутав с часамиВ десятилетьях… Перешедши мостИз будущего в прошлое. ВиднаЗвезда каникул, зимняя отрада,Которой подчиняется странаТроянской девочки из Ленинграда.— Володя, что это? — Над головойСвет набирало странное светило:Парящий шар, огромный, неземной;Елена, замерев, за ним следила,Макарову сжал локоть Комаров.Голубоватым призраком мировНеведомых плыл шар, переливаясь,Не двигаясь и все-таки сдвигаясь.Похоже, что он был круглей планет,Крупней луны почти на два порядка,И молний шаровых являла цвет

Сия непостижимая загадка.По свету тени шли, и словно в немТаинственный прослежен был объем.Шар стал терять свой необычный свет,За ним уже и звезды замигали,Еще лишь миг — и не было, как нет.До слез смотрели, вот и проморгали…Оставим мы Елену лепетать,Макарова теряться, восклицая,Владимира — задумавшись витать, —И в будущее тронемся, мерцая.Вот книзу отдалились пустыри,Фигурки, снегом тронутые, три,И наша юность с птичьего полетаПриобретает призрачное что-то…Но наши полудетские мечтыВиднее и прозрачней с высоты.