Корабль Рима

— Септимий, — перебила Адрия брата, повторявшего вопрос, — уже поздно, и я устала. Ты не проводишь меня?

Неожиданность просьбы и ласковый тон сестры заставили Септимия умолкнуть. Адрия встала и направилась к двери. Брату ничего не оставалось делать, как последовать за ней. Девушка оглянулась на Аттика, обескураженного таким поворотом событий.

— Доброй ночи, Аттик. — Адрия старалась, чтобы ее голос звучал ровно.

— Доброй ночи, Адрия. Доброй ночи, Септимий.

Центурион не ответил, и брат с сестрой вышли из комнаты.

Неожиданное окончание вечера и поспешный уход Адрии застали Аттика врасплох. Он был разочарован, что Септимий не ушел после ужина, но все еще надеялся, что у него появится возможность остаться с девушкой наедине. Тем не менее он улыбнулся. Не все еще потеряно.

* * *

У своей комнаты Адрия повернулась к брату. Септимий все еще выглядел слегка раздраженным, но девушка сделала вид, что ничего не замечает, и поцеловала брата в щеку. Ласка вызвала на его лице ответную улыбку.

— Спокойной ночи, Септимий.

— Адрия? — Септимий сжал плечо сестры, не позволяя уйти. — Ты больше не оплакиваешь Валерия?

Девушка вздохнула, чувствуя, что кроется за вопросом брата.

— Не проходит и дня, чтобы я не вспоминала о нем, Септимий, но я научилась жить без него, со свободным сердцем.

Септимий кивнул, рассеянно уставившись в пространство. Он вспоминал битву при Агригенте, когда они с Валерием стояли плечом к плечу в центре боевого порядка манипулы, а на них надвигалась тяжелая пехота карфагенян.

— Ты снова выйдешь замуж? — тихо спросил Септимий.

— У меня не остается выбора, брат. Разумеется, я выйду замуж. Остается лишь надеяться, что мой избранник будет достоин памяти Валерия.

Септимий снова кивнул, на этот раз глядя прямо в глаза Адрии.

— А я надеюсь, что тебе больше не придется пережить боль потери. — Септимий ласково сжал плечо сестры. — Спокойной ночи, Адрия, — с улыбкой сказал он.

Девушка улыбнулась ему в ответ, вошла в комнату и закрыла за собой дверь. Стоя в темноте, Адрия прислушивалась к удаляющимся шагам Септимия, вспоминая его последние слова и понимая, что они относятся к ним обоим. И только теперь девушка осознала, что солгала брату. За минувшие недели было много дней, когда она не думала о Валерии. Ее мысли занимал другой мужчина, который завладел ее чувствами и сердцем.

* * *

— Они что, сквозь землю провалились?

Марк выругался, инстинктивно сжимая рукоять гладия, в то время как глаза его обшаривали почти непроницаемую стену из деревьев.

— Не знаю, центурион. Они погнались за оленем в той роще минут десять назад, — ответил опцион Корин, махнув рукой в сторону островка густой зелени на вершине холма.

— Вдвоем?

— Так точно, центурион. Легионеры Грациан и Нерва.

В памяти Марка тут же всплыли лица солдат.

— Я же строго-настрого приказал не удаляться от манипулы группами меньше контуберниума.

— Так точно, центурион.

Корин знал, что краткие ответы и полное согласие — самое безопасное при обращении со старшим офицером, особенно если у него репутация поборника строгой дисциплины, как у Марка.

Центурион снова выругался и двинулся к роще, слегка приподняв щит, чтобы защититься от атаки с фланга. Затем окинул взглядом линию деревьев, подавив желание позвать легионеров. От римского лагеря в Макелле их отделяло три мили. Его манипула углубилась на вражескую территорию, и, обнаружив себя, они подвергались смертельной опасности.

Марк автоматически согнул руку с мечом, разминая мышцы, — организм реагировал судорогами на недостаток соли. Больше недели назад паек урезали, и центурион вместе с остальными солдатами Девятого легиона страдал от нехватки соли. Напряженные мышцы расслабились, и мысли Марка переключились на почти непрекращающуюся боль в желудке.

Запасы продовольствия в легионе подошли к концу, и в условиях осады, в которой оказались лагерь и окружавший его город, армии пришлось заняться фуражировкой. Эта обычная во время похода практика несла с собой определенный риск. Карфагеняне прекрасно знали, как плохо обстоят дела у римлян с продовольствием, и нападения на отряды фуражиров были интенсивными и яростными. Легат Мегелл приказал посылать на поиски продовольствия отряды численностью не меньше манипулы, которые все дальше углублялись на вражескую территорию, пытаясь обеспечить бесперебойное снабжение лагеря.

Четвертая манипула Девятого легиона покинула город на рассвете и направилась в долину к северу от лагеря. Манипула Марка теперь была почти полностью укомплектована — после гибели центуриона седьмой манипулы Валерия его солдат распределили подругам подразделениям. Приход легионеров из седьмой манипулы, гордых людей, недовольных расформированием, привел к появлению такой заразы, как злость и изоляция, подрывающей боевой дух.