Корабль-звезда

Но Мемор все же пришлось прибегнуть к помощи Подсознания, чтобы справиться с эмоциями. Малоприятное занятие – наблюдать, как соплеменницу, с которой ей довелось немало поработать вместе, отправляют на переработку.

Приматы и силы шли следом.

– Что-то не вижу я у этих созданий ранних признаков Адаптации, – заметил Бемор. – Как бы нам без них было хорошо.

– Не думаю, что Ледоразумы нам позволят казнить кого-то из приматов или причинить им вред, – сказала Мемор. – Да и силов тронуть не дадут, хотя этих, возможно, и удалось бы осудить.

Бемор выразил перьями энергичное отрицание.

– Ледоразумы и стоят за действиями силов. Ледоразумы хотели заполучить себе людей, не ставя нас об этом в известность.

– А значит, силы тоже неуязвимы, как и приматы. Честно говоря, крайне неприятно терять власть над этими созданиями из-за такой мелочи…

– Это не мелочь. Импульс Лямбда-Пушки, которую активировала Асенат, преодолел значительное расстояние по Струе. Он рассек на части нескольких Диафанов. Один из них погиб, прочие пострадали. Эти последние, впрочем, смогут восстановиться при помощи сородичей, анатомия позволяет им поддерживать жизненно важные характеристики друг друга. Но причинить вред Диафанам – значит нанести урон Струе и угрожать всей Чаше.

Голос Бемора перешел в суровое громыхание.

– Ее пример послужит назиданием.

Мемор увидела, как Асенат ведут к Яме, и вспомнила, как сама тут едва избежала гибели. Асенат тогда осталась недовольна, что Мемор пощадили, и впоследствии давала ей это понять едкими замечаниями. Теперь Асенат стояла у пасти черной Ямы в центре Убежища. Ей зачитали приговор. Асенат никак не отреагировала, не стала жаловаться и стонать. Перья ее приняли мутно-серую окраску и безжизненно обвисли. Зазвучали раскатистые долгие аккорды.

Представители различных религиозных культов, облаченные в традиционные церемониальные одежды Птиценарода, по очереди подходили к Асенат и пытались убедить ее в последние мгновения жизни обратиться к их верованиям. Мемор знала из исторических записей, что некогда Чаша посещала миры, на поверхности которых обитали существа, подобные блинчикам или замысловато извивающимся ленточкам. Древние прозвали их Философами, ибо устройство тел не позволяло им в должной мере использовать орудия труда. Философская фауна отличалась, однако, большой общительностью и разработала грандиозные теории мироустройства, граничащие с теологическими. Мемор философию считала попыткой слепца нашарить в темной комнате невиданного дотоле черного зверя. Там, где философия сливалась с теологией, черные звери вообще не водились, но, несмотря на это, поиск их не прекращался.

Асенат встопорщила перья жестом отрицания и отогнала церковников.

От последнего слова Асенат отказалась было, но вдруг ее перьевой плюмаж принял серо-коричневый оттенок. Асенат вскинула голову и произнесла:

– Мы умираем, заключая в себе богатство наших привязанностей к возлюбленным, на вершины которых взбирались в свое время, словно на деревья. Я отметила их на своем теле. В миг смерти они уйдут со мною в Великий Перегной.

Это заявление Мемор удивило. Никто ведь не увидит отметин. Возможно, Асенат надеется таким выступлением зафиксировать память о себе в Народном фольклоре?

С высоко поднятой головой, демонстративно пожимая перьями, Асенат шагнула за край и соскользнула в сливное отверстие. К толпе присутствующих она так и не обернулась.

Мемор учуяла страх приматов, про которых совсем позабыла. Она обратилась к ним, заявив, что зрелище это служит наставлению их в обычаях Чаши и Великого Перегноя, куда обязаны возвратиться все.

От зрелища и вони кто-то из приматов блеванул, извергнув брызги мерзкой кисловатой жижи. Мемор увидела, что это Тананарив, которая, как ей помнилось, частично овладела языком Народа. Да, недавние события продемонстрировали, что существа эти умнее, чем ей сперва казалось.

После церемонии воцарилось долгое молчание. Бемор обратился к приматам:

– Здесь правосудие строго ко всем.

Тананарив сказала:

– Похоже, вами правят Ледоразумы. И выносят смертные приговоры?

– Чаша потерпит катастрофу, если в ней некому будет авторитетом своим подавить мимолетные мнения индивидов, – сказал Бемор. – Или видов. На вашем корабле ведь тоже есть капитан.

– Я и не думала, что обрадуюсь перспективе снова увидеться с Редвингом, – проговорила Тананарив. – Но жизнь полна неожиданностей.

Все люди – Клифф, Ирма, Терри и Айбе – долго и искренне хохотали над этой репликой. Мемор поняла, что так проявилось долго сдерживаемое, а теперь высвободившееся внутреннее напряжение.

– Поосторожнее надо с этими приматами, – прошептал Бемор на птицеречи. – Их тут аж несколько, а нас всего лишь триллионы.

Они с Мемор рассмеялись, издав низкие раскатистые ноты облегчения. Но в скором времени шутка Бемора показалась им не такой уж и смешной.

Часть четырнадцатая

Мерцающий свет памяти

Природа не занимается оптимизацией, а просто существует.

Кен Калдейра

50