Корабли времени

Тогда-то министерство, а, точнее, Директорий Хроно-Перемещений (куда Уоллис был назначен ведущим конструктором) наложил лапу на мой дом в Ричмонде, опустевший со времени моего исчезновения. Все что осталось от меня — прототипы моделей, результаты исследований, запас платтнерита, точнее, его остатки — все было обращено в дело и использовано в целях, которые, собственно, и преследовало министерство.

— Но что вам нужно от меня? Машина времени у вас уже есть — ее привезли вместе со мной в джаггернауте.

Сцепив ладони на затылке, его лицо вытянулось в серьезное и ответственное выражение.

— "Рэглан". Да, конечно. Но вы сами видели этого зверя. Его возможностей хватает лишь на такие короткие вылазки в прошлое, для розыска руин вашей лаборатории. Это патруль времени. Весь этот кварцево-платтнеритовый утиль, оставшийся после вас, позволяет ему разогнаться худо-бедно на полвека от настоящего. Он служит нам для разведки во времени, чтобы узнать, не перехвачен ли секрет путешествий во времени нашими врагами. Но вот нам повезло — и удалось застать вас!

Далее он продолжал:

— Конечно. Мы не остановились на достигнутом: мы сняли платтнерит с вашей старой машины и теперь ее костяк хранится в Имперском Военном Музее. Не желаете посмотреть? Замечательная выставка.

Я был уязвлен, узнав, какая участь постигла мою верную колесницу, и лишь горько покачал головой: путь из 1938 года был закрыт. И не только мне, но и морлоку, и Моисею Младшему.

— Нам нужен синтез платтнерита — тонны его!

Уоллис собирался доверить это дело мне? Я не стал отвечать.

Уоллис продолжал, посверкивая очками:

Нам необходимо освоить вашу технологию и применить ее так, что это превзойдет все ваши самые смелые мечты. Мы сможем переменить историю — разбомбить ее — все равно что поворотить Рейн вспять. Технически это вполне выполнимо.

— Разбомбить историю?

— Можно вернуться в прошлое, к ее истокам, и перехватить инициативу.

— Но каким образом?

— Начать интервенцию первыми. Ввести войска, когда противник будет еще не готов. Или убить Бисмарка — почему бы нет? Завоевания технологии перемещения во времени дают власть над миром — так правь, Британия!

Глаза его сверкали, и тут я стал понимать, что его энтузиазм меня сильно тревожит.

8. Верховья будущего

Мы достигли Ланкастерской тропы и стали продвигаться к южной границе парка. За нами неотрывно следовали солдаты.

— И что дальше? — спросил я. — Допустим, Британия вместе с союзниками выиграет эту войну во Времени. И что же там пишет Уэллс?

Он с неуверенным видом поправил очки на носу.

— Сэр, но я не политик, чтобы решать подобные вопросы…

— Тогда скажите, как вы, именно вы представляете себе это.

— Ну, хорошо. — Он посмотрел на купол. — Начнем с того, что война развеяла множество иллюзий — как вам известно.

— В самом деле? Многообещающее вступление!

— Например — опаснейшее из заблуждений — упоение демократией. Видите ли, нет никакого смысла спрашивать у людей, чего они хотят. Сперва надо продумать, что необходимо для сохранения здорового общества. И тогда уже можно предложить народу то, чего он хочет . Знаю, это звучит странно для человека вашего столетия, — продолжал он, — но поверьте, таково современное мышление — и, между прочим, ваш друг излагал такие же взгляды — я слышал их на фонографе — а ведь он сын вашего века, как и вы, не правда ли?

— Я плохо знаю историю, но, кажется, современное государство, которое мы имеем в Британии и Америке — и какое собираемся ввести во всем остальном мире — больше всего напоминает республики античности: Карфаген, Афины, Рим — которые, между прочим, были аристократическими. И у нас по-прежнему есть Парламент, только депутаты больше не выдвигаются всеобщим избирательным правом.

И это устаревшее понятие Оппозиции — хорошо! Пусть. Почти всегда, в большинстве случаев могут присутствовать два обоснованных и авторитетных, но диаметрально противоположных мнения. И всегда есть один единственно правильный выход и множество других, ошибочных. Правительство пытается найти этот верный выход, в противном случае оно совершает преступление против собственного народа. Смысл в существовании оппозиции постепенно исчезает. Она лишь отвлекает, совершая негативную работу.

С каждым поколением мировоззрение меняется — то, что казалось странным для родителей, становится приемлемым для детей, а затем — обыденным и устаревшим для внуков. Распадается семья — эта первичная когда-то ячейка социума. Все наше сельскохозяйственное прошлое она была незыблема и осталась такой, пройдя через века. Но теперь, в современном мире, семья утратила свои четкие очертания, растворившись в более громоздких социальных структурах. Домашнее воспитание, как и привязанность к дому ныне утратили свое значение для молодежи, в том числе и у женщин, как ни странно.

Тут я вспомнил о капитане Хилари Бонд:

— И что же заменило семью?