Корень жизни: Таежные были

— Не пойму я тигров. Иной раз они очень осторожны; бывает, всем своим нутром чуешь их присутствие, а не видишь, А то вдруг нагло появляются у избушки средь бела дня и гоняют собак. Или повадятся подходить к деревням, таскать свиней, коров, лошадей… Глядишь, еще какой-нибудь номер выкинут.

Андрей Ефремович, старый промысловик, разъясняет:

— Это разные тигры, Витя. Среди них больше осторожных, но и нахальные попадаются. Часто хулиганят молодые тигры — силы у них уже много, а ума и опыта еще не нажили. В деревни за скотиной шастают больные, старые да покалеченные — этим ничего другого и не остается. Зато если собака перед ним — любой тигр в азарт приходит, не может он спокойно видеть ее. Оттого это, что кошка и собака завсегда заклятые враги. И еще в толк возьми: тигр очень любит собачатину, любому другому мясу предпочитает ее. Сколько собак у охотников передавили полосатые в последнее время! Как будто войну им объявили. У меня в прошлом году двух псов съели, а ныне последнего покалечили. — Подумав немного, Андрей Ефремович добавляет:

— Не попадается на глаза человеку, а не боится его. Осторожен. Страсть как смел, но скрытен. За человеком следит часто, потому как любопытен. А вот начинаешь следить тигра, тут зверь ожесточается. Очень не любит, когда по его следам идут. Начинает делать круги, и уже не поймешь, кто кого выслеживает. А то засаду сделает, особливо ранен если. Ты учти это, Серега…

Я все это хорошо знаю, но благодарю промысловика.

Сборы недолги. В рюкзак уложены котелок, кружка, ложка, консервированные супы, чай, сахар, сухари, кусок кабанины, небольшой топор, тент, электрический фонарик, фотоаппарат. Нож на поясе, спички в кармане. Готово!

— Всего доброго, друзья! Буду дней через пять!

— Смотри, Серега, не помри от страха. Если не вернешься через пять дней, будем искать…

Тигром я занимаюсь давно и всерьез, однако намерение встать на несколько дней на тигриную тропу вызрело во мне вовсе не от личного интереса. Вернее, не только из него. Зверь этот для охотоведов Амуро-Уссурийского края — важный объект исследований. Он серьезный конкурент охотничьего хозяйства. Такому, как «мой», в год подавай голов шестьдесят — семьдесят кабанов, изюбров, косуль, медведей, а может, и больше… Нам нужно поточнее знать, сколько и каких зверей уходит на прокорм всех тигров в том или ином районе, в общем по краю.

Сосчитать полосатых владык — полдела, нужно к этому еще поточнее выявить, сколько они добывают по необходимости — «на прокорм», сколько мяса бросают недоеденным… Но ведь и не без того, что царственные хищники, пользуясь своим могуществом и охотничьей виртуозностью, губят зверей зря, без необходимости. Рачительными пастухами, «берущими» из стад ровно столько, сколько требует желудок, их считают по незнанию…

Идти по мягкому снегу легко. Выхожу на тропу тигра. Первая запись в полевом дневнике: «14 декабря. 10.30. Отсчет шагомера 0000. Тихо, ясно, мороз 18 градусов. Начал тропление тигра. Назову его Пантелеймоном».

Пантелеймон идет, ступая в «стаканы» своих старых следов. Ширина его шага 65–70 сантиметров. Прекрасно — это подходит мне, и я тоже шагаю след в след. Думаю: не обидится ли тигр за такую фамильярность? Сам-то он не упускает ни одной возможности пройти по следам охотников! Иной раз ради любопытства, чаще всего просто потому, что по чужим следам ступать легче.

Прохожу ровным местом по молодому леску с одинокими елями и старыми дубами, иногда с шумом продираюсь сквозь густой орешник. Это мне даже нравится: пусть слышит тигр, что иду я, человек, и его вроде бы не боюсь!

Размечтавшись на бодрящем воздухе, я вздрогнул от шума, поднятого… выскочившим из-под ног маньчжурским зайцем. Есть у этого зверька странности, например, привычка затаиваться. Иной раз смотришь на него, простака, в упор, а он и глазом не моргнет. Думает, не видят его. А потом вдруг задаст такого стрекача, что и ружье сдернуть с плеч не успеешь! Вот и сейчас серо-бурый комок в мгновенье ока исчез с глаз и вскоре затих где-то неподалеку. А сердце мое успокоилось гораздо позже. Пристыдив себя за позорный испуг, а заодно обругав лопоухого, двинулся дальше.

Вот и поляна. Тигр здесь с маху бросил свое тело в снег, четко отпечатав туловище от конца морды до хвоста. В этой позе он лежал долго, может быть, полчаса, потому что снег под ним, подтаяв, сильно огрубел. От корня хвоста расходился веер — зверь изредка хлестал хвостом по снегу. Достаю рулетку. От носа до хвоста — 189, хвост — 96, высота в холке — 110 сантиметров. Крупный хищник. Весить он должен примерно 190 килограммов. У такого тигра обхват груди около двух метров, а шеи — не менее семидесяти пяти сантиметров… Нудная, но нужная «бухгалтерия».