Корень жизни: Таежные были

Отдохнув, Пантелеймон пошел своим старым следом, поднялся косогором на сопку, поросшую дубняком, и снова лежал. Старых лежек здесь оказалось несколько. Видимо, это был наблюдательный пункт зверя. Отсюда великолепно просматривалась долина речки Свекровкина. У тигра острое зрение, и он имеет обыкновение часами высматривать свою добычу с возвышенного места. А может, он думает о чем-то, осматривая свои владения? Ведь тигр бесспорно умен.

Присев на валежину, я тоже осмотрелся. Тайга, тайга, куда ни глянь… Лишь вблизи она когда-то изрежена лесорубами. Противоположный склон долины щетинился изумрудно-зелеными кедрами и более темными елями. Лесистые голубые сопки уходили в бесконечность, растворяясь у горизонта в легкой дымке. Совсем близко темнел старый дубовый лес с редким подлеском. Здесь часто бродят кабаны — их следы видны повсюду. А изюбры зимою предпочитают разнопородные леса с обильным подростом молодняка и густыми кустарниками. С высоты можно увидеть, где они отлеживаются после предрассветной кормежки.

Последняя лежка тигра обледенела. Поднимаясь с нее, амба оставил в корочке льда несколько мягких светлых волос со своего брюха. Автографом выложил длинную «веревку» из кабаньей шерсти, загреб ее снегом и снова долго стоял — снег подтаял до самой земли.

Видимо, Пантелеймону на этот раз не довелось подстеречь добычу, и он лениво спустился старым следом в крутой распадок ключа. На небольшой утрамбованной площадке под густой куртинкой молодых елей были разбросаны остатки съеденного поросенка — голова, желудок и копыта. Обнюхав их, тигр, не задерживаясь, пошел дальше. Очевидно, он не был голоден. Преодолев полсклона горы, Пантелеймон почему-то лег поперек своей тропы, потом поднялся, сделал несколько коротких шагов и снова стоял неподвижно — наблюдал, потом у ключа останавливался несколько раз. Ясно: кого-то учуял.

Мне бы по более старому следу идти, да любопытство разобрало: кого скрадывал зверь? Любопытство часто бывает сильнее здравого смысла…

За могучим кедром Пантелеймон опять долго стоял, очевидно осторожно выглядывая из-за него. Выглянул и я. От кедра к кустарнику протянулась длинная борозда взрыхленного до сухих листьев снега — тигр полз. Обрывалась она у старой поваленной липы.

А вот здесь он делает огромные прыжки по набродам кормившихся изюбров. Видно, как они стремительно убегали. Учуяли смертельную опасность вовремя! Погоня длилась недолго: тигр хорошо понимал, что догнать вспугнутого быстроногого изюбра в густом кустарнике не удастся. Лег. Долго смотрел в ту сторону, куда ушла добыча. И лениво повернул назад. Вероятно, на морде у него в то время было написано: нужны вы мне больно!

Интересно, а далеко ли убежали изюбры? Иду по их следам, замеряю длину прыжков: пять, шесть, а то и семь метров. Но скоро они стали короче, затем изюбры остановились… Потоптавшись немного, пробежали трусцой еще немного и снова стали. Можно было бы подумать, что они не боятся своего грозного врага, но их испуг выдавали слишком частые оранжевые пятна на снегу: напуганный зверь часто мочится. Тем не менее страх скоро прошел, и изюбры начали пастись.

Какая разница в повадках волка и тигра! Волк в такой ситуации упорно преследовал бы изюбров до изнеможения, а вот тигр не любит гоняться. В его правилах — взять добычу одним или несколькими прыжками. Лишь иногда он преследует жертву сто — двести и совсем редко четыреста — пятьсот метров. И то если хорошо видит, что настигает ее. Бывают такие благоприятные обстоятельства. Скажем, по снегу глубиной сорок — пятьдесят сантиметров кабанам бежать тяжело, а тигру это еще не помеха, и он догоняет их.

…След вывел на «стрелку» хребта, по которой вилась наторенная звериная тропа. Вправо и влево вниз по склонам местность отлично просматривается. Видны многочисленные наброды и покопки кабанов. Тигр шел медленно, часто осматривался, ложился. Следы его были свежие — знать, я догонял хищника. Мое благодушное настроение сменилось настороженностью. Стараюсь идти тихо, внимательно всматриваясь в лес. И напоминаю себе, что амурский тигр первым на человека не нападает, что в уссурийской тайге за последние полвека погибло всего три человека, да и, как было установлено, они сами виноваты в своей гибели.

Полдень. Очень тихо. Хорошо слышно, как шебаршат по коре деревьев неугомонные поползни, цыкают вездесущие сойки, стучат по трухлявым стволам дятлы. Застыли в оцепенении кедры. Попробуй узнай у них, когда, что и как было…

Издали вижу, что Пантелеймон спустился вниз. Оказывается, тропу недавно пересекли кабаны, и тигр двинулся за ними. Прошел немного, постоял в раздумье и вернулся. Что-то помешало ему — то ли след был не очень свежий, то ли другой план охоты возник. Ага, все ясно! Зверь быстро прошел около двухсот метров по «стрелке» хребта и, сойдя с тропы, стал заходить влево. Значит, хочет обойти кабанов, подкрасться им навстречу!