Корни

Бити(тихо). Нет, ничего я не знаю и не узнаю, пока он сюда не приедет. С первого же дня, как я поступила официанткой в Делл-отель и увидела его — он на кухне работал, — влюбилась в него. Я думала, все так просто. Три месяца бегала за ним, разные слова ему говорила, дарила подарки, а потом у нас всерьез началось. Он ни разу не говорил, что любит меня, да мне все равно было, но после того, как он сошелся со мной, он, видно, считает, что должен за меня отвечать, и я его не отговаривала. Я думала, что заставлю его полюбить меня. О нем я почти ничего не знала, только что он не такой, как все, и большей частью все пишет да пишет. А потом он вернулся в Лондон, и я поехала с ним. Я никогда далеко от дома не уезжала, но ради него поехала, и он все время считал, что не может бросить меня, и я его не отговаривала. Потом я его лучше узнала. Его интересовали вещи, которых у меня и в мыслях не было. Политика, искусство и все такое, и он старался учить меня. Он социалист и всегда говорит, что речами социализма в стране не построишь, но можно передать свои идеи тому, кто близок к тебе. И я делала вид, что мне это интересно, хотя мало что понимала. Он все время старается учить меня, но мне это в голову не идет, Дженни. И все-таки я хочу показать, что интересуюсь. Я не привыкла учиться. Учеба была в школе, и с этим покончено.

Дженни. Ну и дела! Сдается мне, что счастья у тебя не будет. Права я была.

Бити. Но я люблю его.

Дженни. Значит, у тебя не все дома.

Бити. Я теперь не могу жить другой жизнью.

Дженни. Не знаю, что и сказать, ей-богу.

Бити(шутливо передразнивая ее). «Не знаю, что и сказать!» (Неожиданно.) Давай-ка, я тебя научу печь пироги по-новому.

Дженни. Пироги?

Бити. Ронни меня научил.

Дженни. Значит, кое-что ты все-таки одолела?

Бити. Но он про это не знает. Я всегда злилась, когда он меня еще и стряпать учил. А, черт! Ему обязательно нужно было чему-нибудь меня учить… и все-таки что-то приставало.

Уже стемнело, и Дженни зажигает керосиновую лампу.

Дженни. Да уж небось изо всех сил вдалбливал?

Бити. Не беспокойся, как только мы поженимся, все будет в порядке. Я заведу малышей, и мне не надо будет думать о тех вещах, которыми я должна интересоваться теперь.

Дженни. Это уж как водится! Чтоб детей рожать, образования не требуется.

Бити. Да. Дети — это дело такое, родятся, и все тут.

Дженни. Чертенята!

Бити

. А ты не собираешься еще одного завести, Дженни?

Дженни. Конечно, собираюсь. К чему спрашиваешь? Что ж, по-твоему, Джимми не хочется иметь собственного ребенка?

Бити. Хороший он человек, Дженни.

Дженни. Хороший.

Бити. Не всякий возьмет с ребенком.

Дженни. Конечно.

Бити. Он тебя ни о чем не спрашивал? Кто отец ребенка? Ничего?

Дженни. Нет.

Бити. Ты никому не рассказывала, Дженни?

Дженни. Никому.

Бити. И правильно сделала. И мне не рассказывай!

Дженни выкрутила фитиль, и теперь комната ярко освещена.

Дженни(резко). Хватит, Бита. Каждый раз, как приедешь домой, ты меня про это спрашиваешь, мне надоело. С этим делом покончено. Никто ничего не говорит, и никто ничего не знает. Слышишь?

Бити. Ты любишь Джимми?

Дженни. Люблю? Я не верю в эту ерунду — поженились, и дело с концом.

Бити(внезапно оглядывая комнату и замечая беспорядок). Дженни Билс, ты только посмотри на свой дом. Только посмотри!

Дженни. Смотрю. Что тебе не нравится?

Бити. Давай приберем.

Дженни. Что приберем?

Бити. Ты всю жизнь собираешься в этом доме прожить?

Дженни. А ты что, нам новый купишь?

Бити

. Так и будете здесь в глуши торчать, никого кругом — один только старик Стэн Мэнн со своей старухой да песчаные карьеры. Как только пойдет дождь, вы от всех отрезаны.

Дженни. На заработок Джимми не разгуляешься.

Бити. Но здесь так неуютно.

Дженни. Хочешь, чтобы я была вроде сестрицы Сьюзен? Такая чистюля, не дай бог, все вылизывает, даже медную трубу из уборной и ту надраивает.

Бити. Давай хоть немного наведем порядок, до смерти люблю прибираться.

Дженни. А пироги? Ты же хотела пироги печь. Ой, святые угодники, хлеб! (Бросается к печке и вынимает румяный плетеный хлеб. Любуясь.) Ну что вы скажете? Каков красавчик, а, Бити?

Бити. Я готова хоть сейчас его съесть.

Дженни. Уже проголодалась?

Бити(принимаясь собирать разбросанную одежду). Сколько бы я. ни ела, всегда могу начать снова. Ронни говорит, что я ем больше, чем нужно. «Если растолстеешь, брошу, потом пеняй на себя!»

Дженни(кладет хлеб на большое овальное блюдо и убирает). Плохо, что ли, быть толстой?