Король Артур и его рыцари

– Вот ведь незадача, благородный мой король. Покуда я спал, взялась пара малиновок вить гнездо в моем щите. Так неужто выбросить их мне, точно это сор? Вон как славно хлопочут пичуги над моими доспехами. И не дивно ли, что совсем не ко времени заботятся они о гнезде, ведь не выводятся птенцы по осени.

– Сэр рыцарь, – произнес тут Ланселот, – если в вашем сердце столько же отваги, сколько доброты, то славный нынче день в Камелоте!

Однако не понравилось это сэру Кэю. Оглядел он с головы до ног сэра Галахада и усмехнулся.

– Нечего сказать, могуч боец, – молвил он, – пташки живут у него в щите, а меча и вовсе нет у молодца. Уж не отдал ли он меч бобрам для плотины?

Но подал голос сэр Ланселот:

– Остерегись, Кэй. Или забыл ты, чем кончились твои насмешки над Гаретом Белоручкой? А кажется мне, что этот рыцарь не уступит Гарету.

И тогда сэр Кэй замолчал, а Ланселот спросил Галахада:

– Однако, сэр рыцарь, и мне сдается, что не к лицу доброму витязю разъезжать без меча при бедре, и, коли хотите вы войти в наше братство, объясните, в чем тут секрет.

А сэр Галахад поднял бережно свитое гнездо со щита, положил его на ветку ивы, что стояла у самой воды, распустив по течению длинные свои листья, и произнес:

– Кто знает, благородные сэры, не поджидает ли меня меч в Камелоте?

И тут раздались возгласы удивления, ибо те из рыцарей, что стояли ближе к воде, увидели, как пересекает реку мраморное надгробие. А белый камень подошел к берегу и стал недвижно. Галахад же подбежал к нему и, точно из мягкой земли, вырвал клинок из сверкающего камня. И все, кто был там, расступились перед юным рыцарем, когда шел он к сэру Артуру. Галахад же подошел к королю и склонился перед ним.

– Государь, вашей рукою посвящен я в рыцари, так укажите же мне место за Круглым столом.

И не удержался сэр Динадан, и так сказал сэру Кэю:

– Уж не на ваше ли место за Круглым столом метит этот витязь? – И трунил над ним, пока переплывали они реку и покуда поднимались по широкой каменной лестнице замка.

Но вот остановились все перед тяжелыми дверьми зала Круглого стола, и проговорил король Артур:

– Благородные сэры и вы, рыцарь Галахад, сдается мне, что сбываются нынче пророчества Мерлина и дивные приключения ожидают нас.

И тут сами собою распахнулись двери навстречу королю Артуру, и дивный свет озарил всех рыцарей.

– Хвала Господу! – проговорил Галахад и опустился на колени у порога. – Вот он, свет истинной доблести и благородства.

– Встань, о рыцарь! – сказал ему король Артур. – И займи свое место.

Тут все увидели, что ярко вспыхнул факел над безымянным сиденьем, и тогда сэр Ланселот подошел к нему, ибо рядом было его место, и сдернул с безымянного сиденья шелковое покрывало. И восклицаньями наполнился зал, потому что вспыхнуло имя Галахада на спинке.

Когда же расселись рыцари у Круглого стола и слуги наполнили их кубки, поднялся со своего места король.

– Да будет ведомо вам, достойные сэры, что отныне, когда не стало у Круглого стола безымянного сиденья, пришло время исполниться последнему пророчеству Мерлина, потому что явился в Камелот достойнейший рыцарь и нет отныне подвига, что был бы не по силам рыцарям Круглого стола.

Иные же рыцари хмурились, слушая короля, и так говорили между собой:

– Полно жить нам подсказками Мерлина. Разве нет у нас своей головы на плечах? И этот витязь – что он для нас, да и видел ли его кто-нибудь в бою?

И сказал сэр Кэй так, чтобы долетали его слова до короля:

– Сдается мне, что этому молодцу более пристало разводить при дворе малиновок, чем пускаться в путь за Святым Граалем.

Но тут не смолчал Ланселот. Крепко стукнул он своим кубком по столу.

– Гей, рыцарь, может быть, ты знаешь путь туда, где скрыт Святой Грааль? А может, ты уже успел протоптать тропу в те края? Что примолк, удалец? Ни к чему нынче вся наша доблесть, и добрые клинки наши – что в них проку, если не знаем мы, на кого обрушить их разящую силу. И проводников таких нет, что выведут нас к тайнику, где укрыта от людей чаша с кровью Христовой. Видно, одно только чистое сердце и может теперь указать нам дорогу. Что же до рыцаря Галахада, то не сам ли Господь отметил его сегодня перед всеми? Или обманывают меня мои глаза и это тебя, сэр Кэй, нынче утром приветствовали у реки Божьи твари?

Многим не понравились такие речи Ланселота, ведь не только умелыми бойцами почитали себя Артуровы рыцари, нет – случалось и им рушиться с коней от богатырских ударов, – всего же досадней было им думать, что сыскалось в христианском мире такое дело, для которого не из них выбрал Господь бойца.

– Что ж, – сказал сэр Гарет, – коли пришла наша пора покаяться, чтобы и нас отметил Господь, кликнем святых отцов, и они отпустят наши грехи.

И многие тут застучали кубками по столу в знак того, что славно сказал Гарет Белоручка. Но печальны были король Артур и сэр Ланселот, потому что не братскую любовь видели они на лицах соратников и не твердая мудрость слышна была в их речах. Темнели от злой гордости их глаза, точно грозовая туча, и словно бы померкло сияние над Круглым столом.