Король эльфов

Кроули был завален барахлом. Во рту стоял солоноватый привкус крови. Он выплюнул обломки зуба, провел рукой по лицу, поднес ладонь к глазам. Кровь. Попытался встать. Левую ногу пронзила нестерпимая боль. Похоже, сломана в лодыжке.

Рядом кто-то зашевелился. Кроули повернул голову. Фланнери.

Едва слышно застонала погребенная под обломками женщина.

Справа поднялся человек. Сделал с полдюжины неуклюжих шагов. У Теллмана лицо было залито кровью, от лба до подбородка тянулась рваная рана, разбитые очки висели на одном ухе. Теллман склонился над Кроули, два-три раза беззвучно открыл рот, но вдруг ткнулся лицом в пепел и замер.

Кроули приподнялся на локтях. Рядом на корточках сидел Мастерсон и что-то, как заведенный, повторял.

— Жив я, жив, — выдавил Кроули.

— Мы упали. Ракета изуродована.

— Знаю.

— Ты думаешь, это... — Лицо Мастерсона задергалось.

— Нет, — пробормотал Кроули. — Исключено.

Мастерсон истерично захихикал. Оставляя светлую полосу, по его измазанной щеке прокатилась слеза, из носа на воротник закапала кровь.

— Это она. Я знаю, это она, ведьма. Она оставила нас здесь.

— Нет, — повторил Кроули. — Она тут ни при чем. Нам просто не повезло.

— Она вернется. — Голос Мастерсона дрожал. — Мы ее покупатели, и живыми она нас не выпустит. Все кончено.

— Нет. — Кроули сам не верил своим словам. — Мы еще улетим. Соберем ракету заново и улетим из этого проклятого Богом места!

Человек в высоком замке

1

Всю неделю мистер Чилдэн дожидался ценной бандероли из Средне-Западных штатов. В пятницу утром, отворив дверь магазина, он так и не обнаружил извещения среди лежащих под дверью писем и подумал: «Предстоит неприятный разговор с заказчиком».

Встроенный в стену автомат за пятицентовик налил ему чашку растворимого чая. Напившись, Чилдэн взял веник и тряпку, и вскоре магазин «Художественные промыслы Америки» был готов к приему посетителей: все вокруг сияло чистотой, в цветочной вазе стояли свежие ноготки, по радио звучала спокойная музыка.

Чилдэн постоял в дверях, посмотрел на клерков, спешивших по Монтгомери-стрит в свои учреждения, полюбовался проносившимся над крышами вагончиком канатной дороги и сидевшими в нем женщинами в длинных цветастых платьях. На прилавке зазвонил телефон. Он вернулся в зал, взял трубку и, услышав знакомый голос, помрачнел.

— Алло? Это мистер Тагоми. Сэр, я насчет вербовочного плаката времен Гражданской войны, обещанного вами на прошлой неделе. Скажите, он еще не прибыл? — голос звучал нервно, отрывисто. Чувствовалось, что Тагоми с трудом сдерживается, чтобы не нагрубить. — Разве я не уплатил задатка, который вы потребовали? Поймите, мне самому плакат не нужен, он предназначен в подарок. Я это уже объяснял вам, сэр.

— Уважаемый мистер Тагоми, — начал Чилдэн, — я постоянно шлю на почту запросы, оплачиваю их из собственного кармана, но, видите ли, поставщик живет за пределами США, следовательно...

— Значит, плаката у вас нет? — перебил его Тагоми.

— Увы, мистер Тагоми.

— Я больше не могу ждать, — произнес Тагоми после долгой паузы.

— Понимаю, сэр. — Чилдэн угрюмо разглядывал залитые теплым солнцем вывески учреждений на противоположной стороне улицы.

— Ну что ж, тогда предложите мне что-нибудь взамен, мистер Чил-дан.

Тагоми намеренно исказил его фамилию, это было оскорблением в вежливой форме. Чилдэн покраснел до корней волос. Вот она, горькая участь его соотечественников! Одно язвительное слово — и в душе Роберта Чилдэна просыпаются самые разные чувства. Едва сдерживаемые страсти затуманивают сознание, мешая ясно мыслить и говорить. Он переступил с ноги на ногу и судорожно сжал телефонную трубку. В магазине все было по-прежнему: пахло ноготками, тихо звучала музыка, но ему казалось, будто он тонет в открытом море.

— Да... — с трудом произнес он. — Возьмите маслобойку. А также аппарат для приготовления мороженого, выпущенный в тысяча девятисотом году или около того... — Мысли путались. Если бы он мог забыть обо всем, потеряв память или став идиотом! Ему было тридцать восемь, он помнил иные, довоенные времена, Франклина Рузвельта, Всемирную выставку — короче говоря, старый добрый мир. — Если не возражаете, я доставлю эти вещи вам на работу.

Тагоми назначил встречу на два часа. Вешая трубку, Чилдэн с досадой подумал, что магазин придется закрыть. Но выбора не было — такими клиентами, как Тагоми, не разбрасываются.

Пока Чилдэн говорил по телефону, в магазин вошли юноша и девушка. Красивые, хорошо одетые — идеальные покупатели. Он улыбнулся и направился к ним профессиональнободрой походкой. Посетители рассматривали сквозь стекло прилавка изящную пепельницу. «Молодожены, — решил он. — Наверное, живут в городе Клубящихся Туманов, в одной из самых дорогих квартир Скайлайна с видом на Белмонт».

— Доброе утро, — поклонился он.

В улыбках этих людей не было превосходства — только приветливость. Его товары — а большего выбора не было ни у кого на всем побережье — привели посетителей в восторг. Чилдэн был доволен и благодарен им за это.

— У вас отличные вещи, сэр, — сказал молодой человек.

Чилдэн вновь поклонился..