Король эльфов

«В целом ситуация весьма запутана и необычна, — решил он. — Человеческий разум не в состоянии в ней разобраться; это под силу только мудрости тысячелетий. Немецкое тоталитарное общество напоминает некую жизненную форму, которая по ошибке появилась на свет. Оно отвратительно во всех своих проявлениях. Квинтэссенция бессмысленности. Местное отделение СД — инструмент политики, не имеющей ничего общего с политикой берлинского руководства. Где истина? Что такое Германия на самом деле? Чем была прежде? Мерзкая, гниющая пародия на государство, к которой чем пристальнее присматриваешься, тем большее отвращение испытываешь. Но Оракул и здесь сумеет помочь, подсказать. Даже в этом дьявольском клубке взбесившихся котов для него нет тайн».

Наблюдая за Тагоми, рассеянно перебирающим пригоршню черенков, Бэйнс понял, насколько велико смятение этого человека. Для него убить или изувечить кого-нибудь не просто ужасно — немыслимо.

«Какими словами его подбодрить? Он стрелял, защищая меня, а значит, ответственность за погубленные жизни ложится на мои плечи. И я должен ее принять.»

К Бэйнсу подошел генерал Тедеки и шепнул на ухо:

— Вы видите: мистер Тагоми в отчаянии. Очевидно, он вырос в религиозной семье. Все живое для буддиста священно, никого нельзя убивать. Подобная среда глубоко влияет на мировоззрение.

Бэйнс кивнул.

— К нему вернется душевное равновесие, — продолжал генерал. — Но не сразу. Сейчас у него нет твердой опоры, чтобы осознать, обдумать свой поступок. А книга поможет ему, укажет путь.

— Понимаю, — кивнул Бэйнс.

«Другой критерий оценки, который мог бы ему помочь — учение о первородном грехе. Но вряд ли он о нем слышал. Все мы обречены творить жестокости, зло и насилие. В этом — наше предназначение. Наша карма.

Чтобы спасти одну жизнь, Тагоми пришлось погубить две. Труднейшее испытание для уравновешенного, трезвомыслящего разума. Такому человеку, как Тагоми, оно грозит безумием.

И все-таки, решающий момент не настоящем. Не в моей смерти и не в смерти двух негодяев из СД. Он в будущем. Случившееся здесь оправдано, или будет оправдано тем, что произойдет в дальнейшем. Кто знает, может, мы спасем жизнь миллионам — фактически, всем японцам. Но человеку, глядящему сейчас на стебельки, подобные мысли не приходят в голову. Действительность слишком осязаема. На полу его кабинета лежат мертвый и умирающий.

Генерал прав — только время вернет мистеру Тагоми душевное равновесие. Иначе он погрузится во мрак безумия, навсегда утратит связь с реальностью. А ведь мы ничем от него не отличаемся, — подумал Бэйнс. — В наших мозгах — точно такая же путаница. Поэтому, к сожалению, мы не в силах помочь Тагоми. Мы можем только ждать, надеясь, что в конце концов он придет в себя.»

13

В Денвере они посетили шикарные современные магазины. Одежда стоила безумно дорого, но, казалось, для Джо это не имело значения. Что бы Джулиана ни выбрала, он расплачивался, не моргнув глазом.

Во второй половине дня, перемерив уйму нарядов, Джулиана выбрала голубое итальянское платье с рукавами-буфами и умопомрачительно глубоким декольте. Совсем недавно она видела такое платье — лучший фасон года — в европейском журнале мод. За него пришлось выложить почти две сотни долларов.

Впридачу к платью Джулиане понадобились три пары туфель, новые нейлоновые чулки, несколько шляпок и черная кожаная сумочка ручной работы. Кроме того, она обнаружила, что декольте итальянского платья требует нового лифчика, прикрывающего только нижнюю часть груди. Поглядев на себя в большое, в полный рост, зеркало, Джулиана подумала, что нагибаться будет небезопасно. Но продавщица клятвенно заверила ее, что несмотря на отсутствие бретелек, новый бюстгальтер подходит как нельзя лучше.

«Только соски и прикрывает, — подумала Джулиана, рассматривая себя в тиши примерочной. — Ни миллиметра выше».

Бюстгальтер тоже влетел Джо в копеечку — импортная вещь, объяснила продавщица, к тому же ручной работы. По просьбе Джулианы продавщица показала спортивные костюмы, шорты, купальники и махроывй халат. Но тут Джо занервничал, и они пошли дальше.

— Ты не находишь, что я буду выглядеть сногсшибательно? — спросила она.

— Да, — рассеянно ответил он, загружая в машину пакеты и свертки. — Особенно платье. Ты его наденешь, когда мы поедем к Абендсену, понятно? — Последнее слово он произнес резким тоном, как приказ. Это ее неприятно удивило.

— У меня двенадцатый-четырнадцатый размер, — сказала она продавщице в следующем магазине. С предупредительной улыбкой девушка проводила их к рядам вешалок. «Что бы еще выбрать? — гадала Джулиана. — Надо набрать побольше...» У нее разбегались глаза. Чего только не было в этом магазине: блузки, юбки, свитеры, широкие брюки, пальто.

— Джо, мне нужно пальто, — сказала она. — Только не суконное.

Они выбрали немецкую шубу из синтетического меха, практичного и не такого дорогого, как настоящий.

Покупка не привела Джулиану в восторг, и, чтобы утешиться, она решила приобрести что-нибудь из бижутерии. Но разложенные на прилавке товары поражали невзрачностью и заурядностью.