Король и Шут. Между Купчино и Ржевкой…

Князь, осознав упущенные возможности, стал требовать, чтобы я прямо сейчас позвонил всем девушкам и вернул все веселье обратно. Я ему говорю:

– Андрюха, ты мне друг, но как ты себе это представляешь? Одно дело пригласить девушек на афтерпати после концерта в воскресенье, а другое в понедельник позвонить и сказать, что Андрей Князев изволил проснуться! Да и потом, ты все равно скоро уснешь, так что не парься.

Но Князь был в корне не согласен с этой позицией, и все просил праздника, которого он так несправедливо лишился. В результате я пообещал позвонить, только чтобы он отвязался. Но делать этого не собирался. И оказался прав, потому, что уже в шесть вечера (пять утра по Москве) Князь спал как младенец.

И вот тут я придумал смешную шутку. «Давайте, – говорю, – завтра утром рассказывать, какая у нас снова была туса! Только не все сразу, а по очереди и с интервалом не менее пятнадцати минут». Сказано – сделано.

Эту мифическую вечеринку Князю расписали, я не знаю, как. Не знаю потому, что каждый делал это отдельно, в силу своей испорченности и представлений о калифорнийских вечеринках.

Бедный Князь подходит ко мне и уже с робкой надеждой спрашивает:

– Шура, а завтра после концерта мы будем афтерпати устраивать?

– Ну, – для вида задумался я, – только если ты хочешь. Все остальные уже, по-моему, натусились. Только и ты давай, не зевай! Я не могу девушек в будний день пригласить на просмотр спящего тебя и еще одну лекцию про анархию.

Сан-Хосе, июль 2006 года. Фото И. Косиновская.

Князь поклялся мне всеми богами, что тут уж он зевать не будет. Прошел день. Отыграли мы концерт, сольник. Снова поехали с девушками к нам домой. И надо ли говорить, что Князь (кстати, случайно) нажрался еще по дороге с концерта, и по приезде мы его туловище снова сгрузили в комнату. Спать.

Просыпаюсь поутру, а вся группа увлеченно рассказывает ему как вчера классно потусили. Но такая долгоиграющая шутка в мои планы не входила, и я во всем признался. Ну, или почти во всем.

То есть та поездка была очень позитивная. Я помню, еще всех по музыкальным магазинам возил…

89. Захаров

Ириша. А я еще помню, Горшок был очень недоволен новым басистом по имени Колбаса, который, как и ожидалось, надолго у них не прижился.

Балу. Да, вскоре в группу пришел Серега Захаров. Впрочем, пусть он расскажет об этом сам.

Захаров. Однажды теплым летним вечером сидел я себе дома и занимался своими делами. И тут звонок от Славы Молчанова («Кипелов»): «Привет-привет. Как дела? Когда на дачу поедем?» – и все такое. Я говорю: «Фиг знает, ближе к выходным посмотрим». И он говорит: «Серень, такая тема, там Гриша Лепс ищет басиста, потом Анастасии Стоцкой тоже нужен басист и в «Король и Шут» нужен басист, хорошо владеющий медиаторной игрой». Я говорю: «Ну, здорово. К Стоцкой идти смысла нет – попса, да и музыканты у таких артистов каждые полгода меняются; у Лепса наш общий друг играет, я никогда никого не подсиживал и не собираюсь; а вот «Король и Шут» – очень интересно». Слава сказал: «Да, Серег, мне кажется, это твоя тема», – дал телефон Яши, чтобы я ему позвонил.

Я такой человек, что буду играть в группе, если меня устраивает музыкальный материал, я не ремесленник, то есть это для меня не работа! Я все дома отслушал и понял, что очень необычно, интересно, много отличных мелодий, драйв, манера исполнения. До этого-то я слышал только общеизвестные хиты.

Позвонил Яше, он сказал снять 4 песни. Среди них был «Проклятый старый дом». Впоследствии я перенес некоторые элементы басовой партии Балу в низкий регистр, потому что у меня была низкая струна си, в то время, когда родилась эта прекрасная песня, пятиструнных гитар почти не было, и остальное по усмотрению.

То, что я снял по своему усмотрению, оказался альбом «Я Алкоголик Анархист» – сольный трибьют-альбом Михаила Горшенева группе «Бригадный подряд», записанный в благотворительных целях для поддержки музыканта Николая Михайлова. На прослушивании Яша очень удивился, потому что этот альбом он не записывал и не знал партий: гитару писал Реник, а бас писал Вагон, бас гитарист группы «Кукрыниксы». На концертах они играли только одну песню – «Жизнь». Димон «Вагон» потом очень долго смеялся над этим казусом.

Блёв. Рисунок А. Князева.

В общем, я все подготовил, взял 6-струнную бас-гитару (другой не было на тот момент) и поехал на вокзал на ночной поезд. Ранним утром вышел на перрон, вдохнул питерского воздуха, постоял, попил чайку, наблюдая за бегущими на работу людьми, и поехал на канал Грибоедова, где была репетиционная точка или, как в Москве говорят, репбаза.

С. Захаров. Фото Иван Михайлович.