Король мертвецов (СИ)

Смоленское утро выдалось пасмурным, сонным. Да к тому же без кофе, а чай меня не сильно взбодрил. Я, зевая, добрался до резиденции генерал-губернатора. Меня уже даже ни швейцар у двери, ни лакей — никто ни о чём не спрашивал. Я просто спокойно прошёл в кабинет Самого и, сев на стул для посетителей, не здороваясь, сказал:

— Илья Ильич. Сними мне квартиру в Смоленске.

Обломов отложил перо.

— Где?

— В Смоленске.

— Это понятно. Район уточняю.

— Да где-нибудь попроще, чтоб без благородных соседей. И не шибко дорогую. Мне не жить — хотя, может, и заночую как-нибудь, — а с человеком одним встречаться по-тихому. Сделаешь?

Илья Ильич несколько секунд подумал, потом сделал неправильные выводы.

— Аксинья?

Про ситуацию с Аксиньей он, естественно, знал, я старался держать Обломова в курсе всего, что происходит на подведомственной территории. Как и говорил Харисиму, с власть предержащими лучше дружить. Иначе можно огрести проблем, а проблемы никому не нужны. Нужны плюшки.

— Тьфу на тебя, Илья Ильич! Совсем скверно обо мне думаешь. Нет, увы, всё куда прозаичнее. Встречаться буду с мужиком. Сугубо в рамках дозволенного Роскомнадзором.

— Опять какие-то свои тайные дела крутишь?

— Не опять, а снова. С Троекуровым вопрос-то решать надо, он сам не рассосётся. Что там у нас, кстати, по гробовой мастерской?

— Глухо, — развёл руками Илья Ильич. — Не принадлежит она ему по документам и никогда не принадлежала. А держал её некий Спиридонов Гермоген Евграфович. Где такой, кто такой — загадка. Концы в воду, не сыскать.

— Ожидаемо. Но не критично. Копите факты, сведения. Всё это в итоге для суда пригодится. Путь в тысячу километров начинается с одного шага.

— Полагаешь, дело до суда дойдёт? — внимательно посмотрел на меня Обломов.

— Полагаю, нет. Но готов рассматривать разные варианты развития событий. Я бы хотел, чтобы у Троекурова проблемы начались по всем фронтам. Чтобы его даже официально в розыск объявили.

— Работаем… Насчёт квартиры понял, завтра сделаем. Кстати говоря, может, тебе будет интересно: Троекуров-младший уехал в Петербург.

— Ку… Чего этот недоделок сделал?! — обалдел я.

— В Петербург, — развёл руками Обломов. — Буквально вчера, как оказалось.

— В смысле, с концами, что ли, перебрался?

— Да нет вроде. Просто поехал за каким-то интересом. С чем уж то связано — Господь его знает.

— Долбанутым нет покоя… Вот и подписывай всяких сопляков на агентурную деятельность. Ладно, квартиру всё равно сними, пусть будет.

— Так это ты с ним, что ли, встречаться собирался?

— Ну. В кабаках уж больно людно. А у Троекурова, как мы знаем, глаза и уши даже там, где им ну вот вообще делать нехер. Кстати, об этом. Надо ж ещё с Филькой вопрос закрыть… Не-не, это я не тебе, это уже о своём. Всё, Илья Ильич, бывай! Завтра загляну — квартиру посмотреть.

Попрощавшись, я вышел на улицу и перенёсся… Нет, не в Оплот. Хотелось немного потусить дома. Кофе хорошего выпить, в кровати поваляться. К тому же не факт, что Фильку вообще успели найти. Выяснить это можно, даже не мотаясь самому. Пошлю сокола к Прохору, десять минут — и будет ответ. А там уж решу, либо покемарить до обеда, либо сразу переноситься в Оплот и работать с предательским Филькой.

Это ж сколько ещё среди охотников таких двуличных мразей? Терентий, Филимон… И ведь про всех говорят, что охотники хорошие! Чем только этот сучий Троекуров их соблазняет?..

Я перенёсся не в кабину, а во двор. Зашёл сразу на конюшню.

— Ну как ты тут, Тварь? — поприветстовал новую жительницу.

— Говно, — отозвалась Тварь, полыхая огнём глаз. — Не ем я овса. Мне мясо нужно. Или яйца. А траву свою сами жрите.

— Белок, короче. Записано, — кивнул я. — Всё будет, не нервничай.

Я свистнул. Сокол по имени Грамм сорвался с насеста, пронёсся перед самым носом кобылы и сел мне на плечо.

Кобыла возмущённо заржала. Сокол повернулся к ней и презрительно клокотнул.

— Чего?! — взвилась кобыла. — Твой хозяин?! Это мой хозяин!

Сокол в ответ насмешливо засвистел. Кобыла заржала так, что разметала лежащую перед ней охапку сена. Поднялась на дыбы.

— А ну, тихо! — прикрикнул я. — Я пока ещё не твой хозяин.

— Как это?

— А вот так. Право мне служить надо заслужить. А ты только выделываться горазда.

Сокол насмешливо фыркнул. Снова что-то просвистел.

— Это ты-то, мешок с перьями, быстрее меня?! — возмутилась кобыла. — Да ты знаешь, как я скакать могу? Я — тварь, между прочим! Меня никому не догнать!

— Интересные подробности вскрываются, — хмыкнул я. — Жаль, что пока не до них. Я — по делам, пообщаемся, когда вернусь. Не буянь тут.

С соколом на плече вышел из конюшни. План был простой: поздороваться с домашними, кого увижу, предупредить, что обедать буду, подняться к себе, написать записку, отправить Грамма в путь-дорогу…

Корабль моих планов разбился об айсберг реальности.

— Владимир Всеволодович! — сказала Катерина Матвеевна, поднявшись мне навстречу.

Она сидела на веранде, а вокруг неё толпились примерно все, включая Захара. Земляны только не было, охотница на месте не сидела. Захар выглядел невероятно смущённым и озадаченным более всех.