Король-нежить

Молния в форме дракона попала по рыцарю, ослепительно засияв белым светом, который, по иронии судьбы, выглядел невероятно красиво. Свет померк и рыцарь, как сломанная кукла, упал на землю. Тело под бронёй обуглилось, выпуская зловоние. Момонга собирался было преследовать рыцаря, но был ошеломлен тем, насколько слабым тот оказался.

— Какой слабый… умереть от такого…

Заклинание пятого ранга «Драконья молния» для Момонги было слабым. Во времена, когда он сражался против стоуровневых игроков, Момонга применял лишь заклинания восьмого ранга и выше. А заклинания пятого ранга почти никогда не использовались.

Напряжение в Момонге мгновенно улетучилось, ведь рыцарь оказался достаточно слаб, что умер от заклинания пятого ранга. Конечно, вполне возможно, что слабы лишь эти два рыцаря, но он всё равно чуть расслабился. Однако план по использованию магии телепортации для отхода не изменился.

Возможно, рыцари — эксперты ближнего боя. В Иггдрасиле удар в шею наносил значительно больше урона, но сейчас, в настоящем мире, удар может оказаться даже смертельным. Момонга снова напрягся. Слишком глупо умереть из-за ошибки по неосторожности. Пока нужно продолжать испытывать собственную силу.

Он активировал свой особый навык.

— «Поднятие рыцаря смерти».

Это была особая способность Момонги — создание монстров-нежити. Рыцарь смерти был одним из его излюбленных созданий, поскольку был очень полезным в качестве щита. С его тридцать пятым уровнем по силе он равнялся монстрам двадцать пятого, но защита у него была очень хороша, сравнимая с монстрами сорокового уровня. Для Момонги такой монстр был очень полезен.

К тому же рыцарь смерти обладал двумя очень важными особыми навыками. Первый — способность привлекать атаки врагов. И второй, хоть его и можно было использовать только раз, но рыцарь всегда сможет пережить одну смертельную атаку, правда пока у него достаточно очков жизни. Из-за этих двух навыков Момонга любил использовать рыцаря смерти как щит.

В этот раз он тоже создал его, чтобы тот был щитом. В Иггдрасиле, если применить особую способность создания нежити, нежить появится из воздуха недалеко от призывателя. Однако в этом мире, похоже, это было по-другому.

Из ниоткуда появился чёрный туман и покрыл рыцаря с раздавленным сердцем. Туман, медленно расширяясь… вошёл в тело рыцаря. Затем, как зомби, рыцарь медленно поднялся.

— Хииии! — Хотя девушки завопили от ужаса, Момонга этого не заметил. Потому что тоже был удивлён картиной перед глазами.

С бульканьем из шлема начала вытекать чёрная жидкость, похоже, она вытекала изо рта рыцаря. Бесконечным потоком чёрная жидкость покрыла всё тело. Будто человека поглотила слизь. Затем это начало принимать человеческую форму. Через несколько секунд чёрная жидкость утекла и то, что предстало перед глазами, определённо было рыцарем смерти.

Он был крупнее человека, примерно двести тридцать сантиметров в высоту, и уже не был похож на человека, больше походил на зверя.

Левой рукой он держал осадный щит, закрывающий три четверти тела, а правой — фламберг, волнистый меч примерно сто тридцать сантиметров в длину. Обычный человек держал бы такой меч обеими руками, но немалый рыцарь смерти легко обходился и одной. Меч покрывали волны ужасающего красного и чёрного тумана, то наплывая на окружение, то втягиваясь назад, как сердцебиение.

Его большое тело покрывал доспех, созданный из чёрного металла с выгравированными красными кровавыми потёками. Доспех полностью, будто воплощая насилие, покрывали острые шипы. Из шлема выходило два демонических рога, а внизу лицо не было закрытым. Отвратительное, сгнившее лицо, пустые мерцающие красным светом глазницы которого наполняла ненависть и намерение убийства.

В порванной чёрной мантии, которая развевалась на ветру, он ожидал приказаний Момонги. Он излучал ауру, достойную рыцаря смерти.

Как и при вызове первобытного огненного элементаля или волка лунного света, Момонга установил связь с вызванным духом — рыцарем, убитым «Хваткой сердца», и приказал:

— Уничтожь всех рыцарей, атакующих деревню.

— ОРРРРРРААААААААРРРРРРРР! — рыцарь оглушительно зарычал.

Услышавшие наполненный жаждой крови рёв ощутили мурашки на коже, и даже воздух задрожал. Рыцарь смерти без колебаний побежал вперёд, его движения были быстры как молния, он был словно гончая, унюхавшая добычу. Нежить, ненавидящая жизнь и желавшая искоренить врага.

Глядя рыцарю смерти в спину, Момонга понял, что то, что сейчас, чётко отличается от того, что было в Иггдрасиле.

«Свобода передвижений».

Изначальный рыцарь смерти остался бы возле призывателя, Момонги, и ожидал бы возможности атаковать приближающихся врагов. Он бы не слушал таких приказов и автоматически атаковал. Сейчас не хватало информации, что может оказаться фатальным.

Момонга вдруг почувствовал, что сделал промах. Он почесал голову и вздохнул.

— Уже убежал… как же я мог выкинуть мой щит. Ещё и сам отдал приказ… — Момонга упрекнул себя за ошибку.