Король-странник

- Никакого, конечно, - согласился Троф. - Только я еще раз попрошу: возьмите меня в слуги. Если бы я не сбежал от ландграфа, меня казнили бы. Теперь я жив, но если меня поймают, опять же - казнят. Так или иначе, в Снежном графстве мне отовсюду смерть… А вы для меня - последняя надежда… А брат может выдать меня ландграфу.

- Хм. Так и я могу тебя выдать.

Тут Троф улыбнулся, но Фредерику это не понравилось.

- Вы не из таких, - сказал оруженосец. - Вы по-настоящему благородный сэр, вы не станете предавать того, кто вам доверился…

- Уверен?

- Да, - глазом не моргнув выпалил Троф.

Фредерик задумался. Его тревога по поводу оруженосца немного улеглась. В самом деле, если все как следует взвесить, то положение Трофа было незавидным. 'Почти как у Тимбера, - подумал молодой человек. - Тоже бросил родину не по своей воле. По-другому никак не могло быть…'

- Хорошо, - сказал он через пару минут. - Ты поедешь со мной. Но это временно. Посмотрю, что ты из себя представляешь. Стоит ли тебе появляться в моей стране…

- Уверен, я справлюсь! - выпалил Троф, выхватил из рук Фредерика куртку и довольно ловко подал ее молодому человеку.

- Это уж слишком, - буркнул тот, отобрал куртку, надел ее сам: все-таки не нравилась ему эта услужливость. Хотя Трофа могли так приучить барон Лиер и надменный Роман…

Сам Фредерик считал, что каждый самостоятельный человек, какое бы он ни занимал положение в обществе, должен уметь обслуживать сам себя. Этому учил его и Конрад. И вместе с науками, которые полагалось знать представителю Королевского дома, Фредерик осваивал нехитрые премудрости стирки, штопки, приготовления пищи, ухода за лошадьми и многое другое, а уж тем более - искусство самому одеваться и раздеваться…

- Поди глянь: готов ли завтрак, - сказал он оруженосцу, а сам направился к конюшне, чтоб проведать Мышку.

Тот выглядел сытым и отдохнувшим и, как обычно, радостно закивал хозяину. Возле коня уже крутились хозяйские дети, рассматривая диковинную масть жеребца. Фредерик, улыбнувшись мальчишкам, протянул четвероногому другу захваченную еще в сенях морковку. Мышка радостно ею захрустел - давно уже не перепадало ему такого лакомства.

- Перекусим и снова поедем, - шепнул молодой человек в ухо коню, поглаживая его шею.

- Хозяева просят к столу, - опять со спины голос Трофа. - Позвольте лошадью заняться.

- Нет, - мотнул головой Фредерик. - Завтракать пойдем вместе. А с конем я сам управляюсь. Так что служить мне - одно удовольствие.

Оруженосец не стал возражать, поклонился и отправился за своим новым хозяином в дом.

Там уже царили сводившие с ума запахи тушеного с картошкой мяса, соленых грибов и огурцов. А хозяин, довольно улыбаясь, нес из каморки к столу пару глиняных бутылей.

- Перед дорогой надо поесть как следует. И харчей вам соберем, - кивнул он на жену, что бегала из кладовки в кладовку, набивая сумки Фредерика всевозможной снедью - хлебами, копчеными колбасами, солониной.

Молодой человек сунул руку за пазуху, чуть звякнул монетами в кошельке, а хозяин уже качал головой:

- Все бы вам платить, сэр, - сказал с укоризною. - А мы это от души.

И Фредерик понял, что лучшей благодарностью гостеприимным хозяевам будет то, что он покорно и молча примет их заботы и щедрость. Он сам для себя отметил, что понятие о крестьянах, какое у него было раньше, довольно сильно поколебалось. 'Как и дворянин не всегда благороден и честен, так и крестьянин не всегда глупый увалень. По крайней мере, этот может принять важное решение и настоять на своем', - подумал молодой человек.

Во время завтрака за столом было тесно, и хозяину это нравилось.

- Люблю, когда много народу в доме, - сказал он, усаживая на колени своего младшего сына - карапуза лет четырех.

'Мы с Корой тоже хотели много детей', - вдруг подумалось Фредерику, и где-то в груди потянула старая боль. Последнее время все, что даже касалось семьи, детей, отзывалось в нем колким эхом, заставляло корить себя за то, что бездумно кинулся куда глаза глядят, бросив сына - последнюю кроху, что осталась от его семьи. Поэтому после завтрака, с которым он поспешил расправиться как можно быстрее, Король, поблагодарив хозяев, надел свою овчинную куртку, треух и вновь прошел в конюшню, где оседлал и взнуздал Мышку и, уже сидя верхом, принял из рук хозяина объемные дорожные сумки.

Троф следовал за ним словно тень.

- Будет ли у вас какая лошадь для него? - спросил крестьянина Фредерик.

- Как же, у соседей можно спросить, - отвечал тот. - Была у них лошадка. Правда, не такая красавица, как ваш Мышка, и наверняка много уступит ему в резвости…

- Это не имеет особого значения, - перебил Фредерик. - Все лучше, чем пешком по снегу.

- И то верно, - кивнул головой крестьянин. - Пойду сговорюсь для вас.

Король терпеливо ждал, сдерживая плясавшего в предчувствии дороги Мышку.

Хозяин вернулся, ведя на поводу уже оседланную толстую мохнатую лошадку, напомнившую Фредерику бурую Медведку. Отличие было в том, что эта лошадь была пегой - черно-белой, словно корова.

- Звать - Печатка, - сообщил крестьянин.

- Сколько?