Король Треф

Это было бесконечно трудно, но я взял себя в руки и пошел туда, куда десять минут назад отправил Алешу и его младшую сестру.

За поворотом открылся большой сквер, окруженный литой чугунной оградой. Посыпанные толченым красным кирпичом дорожки вились между растущими в художественном беспорядке молодыми серебристыми елями и пока еще небольшими каштанами. Вдоль ограды выстроились пирамидальные тополя, обещавшие через несколько десятков лет воткнуться в самое небо. На дорожках кое-где стояли массивные чугунные скамьи, украшенные фасонным литьем, а на них тут и там сидели молодые таджички с колясками, в которых лежали совсем уже маленькие таджики. По дорожкам важно расхаживали толстые голуби и с деловым видом тыкали клювами в кирпичную крошку, находя там что-то подходящее. Посреди сквера располагался низкий широкий фонтан, сделанный из темного полированного мрамора, и множество тонких струй прихотливо переплетались над ним, создавая висевшее в воздухе ажурное кружево сверкавших на солнце капель. А в центре фонтана, на возвышении из грубо отесанного гранита, приложив руки к груди и с улыбкой глядя вдаль, стояла Настя.

Моя Настя.

Я замер, глядя на статую, высеченную из серого мрамора, и мир погас вокруг меня. Исчезли кипарисы, пропали скамейки с сидевшими на них мамашами, умолкло негромкое журчание воды, и я снова увидел перед собой Настю, но уже не мраморную, а живую, теплую, настоящую.

— Здравствуй, Костушка, — услышал я ее голос.

— Здравствуй, милая, — тихо ответил я.

— Это хорошо, что ты привез сюда Алешу, — сказала она и улыбнулась, — теперь он тебе поверит и у тебя будет все хорошо.

— Правда? — спросил я, глядя в ее нежные глаза.

— Правда, — ответила она, и меня осторожно взяли за руку.

Видение исчезло, и я увидел перед собой Алешу. Он держал меня за руку и смотрел прямо в мой единственный глаз.

— Настя там? — спросил Алеша.

— Да, — ответил я, — статуя стоит точно над тем местом, где я похоронил ее. Об этом знает только тот турок, которому я заплатил деньги. Больше — ни одна живая душа. И уж конечно — не Губанов. Он вообще не знает о том, что Насти больше нет.

Они еще раз оглянулись на статую, и мы пошли к выходу из сквера.

Таксист терпеливо ждал на том же месте и, увидев нас, выскочил из машины и, распахнув дверь, изобразил из себя водителя правительственного лимузина.

Пятьдесят долларов на дороге не валяются.

* * *

Я сидел в предоставленных мне обществом загородных хоромах и ждал своего названого брата.