Король звезды

— Мне просто отлично!..

— Что у тебя случилось?

— Если у меня что-то и случилось, то к тебе это отношения не имеет!..

— Валери, не веди себя, как ребёнок...

— Как ребёнок? — вскинулась она — и вдруг вся поникла и произнесла, глядя перед собой равнодушным взглядом. — Я нашла свою мать.

Джейден молчал, внимательно глядя на неё.

— Известная женщина... Журналистка... — также равнодушно продолжила Валери. — Сказала, что у меня нет никаких прав на неё... Забавно, да? У ребёнка нет права на родителей... Но хотя, что я удивляюсь... Это же сплошь и рядом происходит... Сказала, доказательств у меня нет, так что всё...

— А отец?

— О нём известно только, что он волшебник... Она не помнит, с кем... от кого меня... Да, кстати, она тоже волшебница, так что теперь Кэрроу придётся заткнуться!.. Ха, я — чистокровная волшебница!.. Вот уж не ожидала!.. — она рассмеялась сухим, горьким смехом.

— Как ты узнала?

— Карл рассказал.

— А ему-то откуда известно?

— Он просто посмотрел... На неё, на меня... и понял... Это самое мерзкое... Понимать, что я такая же...

— Ты не такая же.

— Ну, стану потом!.. Я никогда не хотела быть ангелом. Мне никогда не нравились ангелы... Но это!.. Вот у Карла, наверняка, всё было по-другому! — в её глазах снова зажглась зависть. — Я так и вижу его родителей: отец был каким-нибудь инженером или архитектором — ведь Карл тоже хочет строить мосты... А мать сидела дома и вязала тёплые свитера. И ещё писала сказки для детей... А потом родители умерли — и Карл оказался в приюте...

Джейден смотрел на неё, а потом сказал:

— Его отец — банкир, а мать — секретарша. Он сказал ей сделать аборт. Она умерла во время операции. Мой отец помогал Тёмному Лорду искать этого банкира, поэтому я узнал...

Валери опустошённо смотрела перед собой. Вдруг появилось странное чувство, будто она не успевает... С Карлом она всегда не успевает, и он снова оказывается впереди неё... Вспомнилось пророчество волшебной шляпы: она невольно посмотрела на свои руки...

— Так что вряд ли Карл думает о тебе такое... — закончил Джейден.

Но взгляд Валери оставался пустым. И эта пустота медленно заполнялась тоской и отчаянием.

— Может, он и не думает, но я думаю... Думаю ещё хуже... — серым голосом произнесла она. — Я не смогла... Не смогла побороть в себе её... свою мать... Вернее... я всегда пыталась бороться с ней... Но не заметила, как стала ею!..

Джейден больше не успокаивал девушку. Его взгляд тоже опустел, и в берегах пустого моря бились тоска и отчаяние.

А Валери вдруг повернулась и с внезапной проницательностью заглянула в его лицо.

— Ты ведь такой же, да?.. — испуганно прошептала она. — Ты тоже хотел победить его, но сам стал им!..

Джейден молчал. Потом поднялся, отряхивая снег, и медленно пошёл по узкой тропинке...

Над городом лежала предпоследняя декабрьская ночь. Ветер гнал по улицам снежную крошку, в подворотнях вьюга на разные голоса говорила о тоске и одиночестве.

Она стояла на крыше старого дома, подставив сердце ветру и вьюге. Её лицо уже не чувствовало холода, а черепица под ногами была так податливо скользкой. Не нужно даже ничего делать: один порыв ветра — и над тобой закружатся звёзды...

Нет!.. Она не станет добычей ледяных камней мостовой. И холодным водам реки не получить её. Даже с проигранной душой она будет жить. Ведь есть те, для кого почувствовать на себе дуновение ветра — сродни подаркам, которые они в Рождество развешивали на ели. Есть те, кому не увидеть даже этой чёрной ночи... Те, кому уже не сделать шаг навстречу вьюге...

Перо легло рядом с исписанным пергаментом... Она откинулась на спинку стула, устало провела рукой — лампа погасла... Словно только и ждали этого, в углах комнаты зашептались тени. Она снова махнула рукой: зажёгся свет, и тени замолчали...

Девочка возникла из ниоткуда, словно сама была одной из теней, и сказала:

— Спасибо, что не убила.

Над замком лежала предпоследняя декабрьская ночь. Ветер кружил в воздухе снежную крошку, вьюга на разные голоса говорила о тоске и одиночестве...

Карл сидел на крыше, подставив сердце ветру и вьюге. Снег засыпал опущенные плечи, превращая его в одну из волшебных статуй, запертых в замке...

Сегодняшний день должен был стать особенным, непохожим на тысячи других дней его жизни — потому что это был день его рождения... Полковник фон Дитрих рассказал... Давно, когда ещё говорил с ним...

Первый настоящий день рождения... Затерявшийся среди других зимних дней, он наконец нашёлся — но остался таким же, как остальные зимние дни... Холодный и одинокий... Можно было бы рассказать детям из приюта, но, подарив чудесные значки, он не в силах подарить дни рождения... Зачем им праздник, им, всё ещё затерянным в одиноких зимах и вёснах?.. Валери, пытающейся справиться с болью своего рождения, тоже не нужен сейчас его праздник... Значит, вот так... Один... Под звёздным небом и снежными ветрами...

Можно принять и это... Но как же хочется, чтобы хоть раз ему сказали такие простые слова: «С днём рождения!..» Чтобы почувствовать, что кто-то рад его рождению...