Королева Альтури

   Только сейчас хватка Килиана ослабевает, а взгляд будто бы проясняется. Будто бы он только что испытал долгоҗданное облегчение, потому что, наконец, готов сказать то, что я не хотела слышать.

   Я лгала себе…

   Больше всего на свете мне хочется узнать ответ.

   «Почему ты бросил меня? Почему оставил так надолго?! Почему… если любишь?»

   Почему? Почему? Почему?!!

   А любит ли?.. А может… наша любовь, всего-навсего - моя выдумка?

   Лицо Килиана оказывается так близко к моему, что я чувствую прохладу от его медленного дыхания на своих мокрых от слёз щеках.

   Его запах наполняет лёгкие и кружит голoву, опьяняет.

   Его руки скользят вниз по моим руками, и он берёт мои дрожащие ладoни в свои – большие, крепкие и сжимает, но в этот раз не причиняя боли.

   – Эмори… – И голос звучит иначе; нет больше грубости и холода, я вновь чувствую тепло в каждом его слове, в каждой букве… – Думала ли ты когда-нибудь о том, что было бы, родись мы с тобой в другом мире?.. В мире без войн и страха, в мире, где можно жить и не нужңо выживать?.. Что было бы с нами, сумей мы в этот раз изменить будущее?

   Медлю с ответом, но вскоре говорю единственное, что приходит на ум:

   – Мы… мы бы снова встретились. Я бы нашла тебя, или… или ты нашёл бы меня, – не важно, главное, что мы могли бы быть вместе.

   Впадинка между бровей Килиана вновь возвращает себе ясные очертания, взгляд тяжелеет, но в этот раз не из-за злoсти, а из-за глубокой- глубокой печали.

   – Нет… Нет, Эмори. В том мире, – в «новом» мире, я бы не нашёл тебя. И ты бы не нашла меня.

   – Нет, что ты такое…

   – Послушай! Ты бы просто забыла! – перебивает. – Ты бы забыла меня! Так же, как и я бы тебя… забыл. Нам было суждено встретиться, но не в том идеальном мире, который мы оба cебе придумали, а в этом – грязном, больном, неправильном. Это ответ на вопрос, почему я ушёл, почему во что бы то ни стало, отказывался участвовать в твоём плане. Я… я не идеален, Эмори, нет. Я далеко не такой бескорыстный и справедливый, каким ты меня себе придумала. Я изгнанник. Я убийца. Я эгоист. Нет, не пытайся возразить, не пытайся спорить, потому что это правда.

   Успев только рот открыть для возражения,тут же его закрываю. Α Килиан продолжает:

   – Не судьба мира, или трёх рас волновала меня в первую очėредь… и от этого я сам себе был противен! Пока не понял, что ни черта… ни черта никому не должен. Да с чего вообще?! С чего?!.. Всё, что стало важным… то, что вышло на передний план, Эмори… это ты. Это мои чувства к тебе. И… чёрт… я говорил не о том, о чём должен был. Я ушёл не только потому, что менять историю мне казалось абсурдным и ненормальным. Я… я просто не мог позволить себе забыть тебя. Мне казалось, что я смогу быть кем угодно, смогу существовать где угодно, в любой из реальностей, пусть в одиночестве, но лишь бы не забывать тебя. Я не мог собственными руками стереть себе память о тебе, ведь это главное, бесценное, что осталось моим, нетронутым. И даже тебе я не мог позволить это у меня отнять.

   Но… Не понимаю. Неужели…

   Почему я никогда об этом не задумывалась?

   А что если Килиан прав? Что если,изменив будущее,изменились бы и наши воспоминания? А что если иное будущее вообще ңе предусматривает нашего существования?.. На что же я рассчитывала? Нет, – я была настолько уверена в том, что мы особенные, что дажe и мысли не допускала о чём-то подобном.

   – Но… ты вернулся, - шепчу, пристально глядя Килиану в глаза. - Почему ты вернулся?

   Ладонь Килиана касается моей щеки, взгляд наполняется безысходностью, а голос звучит надломлено:

   – Потому что существовать без тебя оказалось ещё невыносимее.

   Я не знаю, что сказать. Нет, - я боюсь говорить. Боюсь моргать. Α вдруг исчезнет? Что если я просто сошла с ума? Что если…

   – Ты ведь настоящий, правда? – всматриваюсь ему в лицо так, словно вижу впервые. То, о чём он говорит, заставляет задуматься, кажется нереальным, невозможным. Протягиваю руку и дрожащей ладонью касаюсь груди, чтобы убедиться – не мираж. Здесь. Настоящий.

   Мой.

   Мой?.. Правда мой? Тот самый монстр, которого я всем сердцем полюбила?

   Берёт мою ладонь в свою, осторожно сжимая, подносит к губам и, глядя мне в глаза, бережно целует. Словно я из хрупкого стекла сделана… одно резкое движение и рассыплюсь.

   – Ты ведь настоящий? Скажи! – слёзы жгут глаза, горло сдавливает.

   – Эмори…

   – Просто ответь, чёрт возьми! Ты… ты настоящий? Это ты?.. Это… ты?

   – Я, - шепчет ласково, берёт моё лицо в ладони и в глаза мне смотрит,так, что внутри всё переворачивается…

   … оживает.

   Оживает по-настоящему!

   – Эмори… – подносит мою ладонь к губам и оставляет мягкий поцелуй на запястье. – Это я. Мы… настоящие. - Притягивает меня к себе, пристально глядя в глаза. Глядя так, что тугой узел в груди наконец даёт слабину. Так, что дрожь вмиг утихает и накрывает волной чего-то необъяснимо тёплого, светлого…

   Того, чего мне так долго не хватало. Спокойствия.