Королева и фаворитка

Выпрямившись на стуле, принц бросил на меня хмурый взгляд:

– С чего, ради всего святого, вы так решили?

– Вы… выглядите опечаленным.

– Девчонки иногда бывают ужас какими глупыми, – пробормотал он. – Нет, вы меня ничуть не оскорбили. Наоборот, вы мне нравитесь. А иначе стал бы я вас сюда приглашать!

– Но вы можете сравнить меня с Двойками и Тройками, а потом, сделав выбор, отослать домой.

Ой, что я несу?! Я вовсе не собиралась говорить ничего подобного. Нет, это вырвались наружу мои страхи и сомнения, облеченные в слова. Я пристыженно склонила голову.

– Эмберли, – ласково прошептал он. Я бросила на него робкий взгляд из-под ресниц. С загадочной полуулыбкой он протянул мне руку. Очень осторожно, словно опасаясь разрушить чары, я вложила свою натруженную руку в его ладонь. – Нет, я не отправляю вас домой. По крайней мере, не сейчас.

Слезы навернулись мне на глаза, но я, сделав над собой неимоверное усилие, их сдержала.

– Я нахожусь в уникальной ситуации, – объяснил он. – И в каждом случае пытаюсь рассмотреть все аргументы «за» и «против».

– И то, что я выполняю работу Семерки, полагаю, можно считать аргументом «против»?

– Совершенно верно, – согласился он, но как-то очень беззлобно. – Но пусть это останется между нами. Ради меня. Может, у вас имеются еще какие-нибудь секреты?

Он медленно убрал руку и снова принялся за пирожные. Я попыталась последовать его примеру.

– Ну, как вы уже знаете, время от времени у меня случаются приступы дурноты.

Он задумался:

– Да. Но чем они вызваны?

– Точно не знаю. Я всегда мучилась головными болями, а иногда сильно уставала. Да и условия жизни в Гондурагуа весьма далеки от идеальных.

Он кивнул:

– Завтра, после завтрака, вы пойдете не в Женский зал, а в больничное крыло. Я хочу, чтобы доктор Мишн вас осмотрел. Если вы нуждаетесь в лечении, думаю, он сумеет вам помочь.

– Конечно. – Я наконец отважилась откусить кусочек булочки, на вкус оказавшейся просто божественной. Дома нас не баловали десертами.

– Вы, насколько я понял, не единственный ребенок в семье?

– Да. У меня есть старший брат и две старшие сестры.

– Надо же, это уже целая толпа родственников, – скорчил он кислую мину.

Я весело рассмеялась:

– Ваша правда. Дома я спала вместе с Адель. Она на два года старше меня. И теперь мне ужасно странно, что ее нет рядом со мной в постели, и я подкладываю себе под бок кучу подушек, представляя, будто это она.

– Но зато теперь вся кровать в вашем распоряжении, – удивленно покачал головой Кларксон.

– Да. Но я к такому не привыкла. Как и ко многому из того, что меня тут окружает. Еда необычная. Одежда необычная. Здесь даже пахнет по-другому, только я пока еще не разобралась, чем именно.

Он положил нож и вилку.

– Вы что, хотите сказать, будто у нас здесь воняет?!

На секунду я испугалась, что оскорбила принца, но, заметив в его глазах веселые искорки, мгновенно успокоилась.

– Ну что вы! Конечно нет! И все же здесь пахнет по-другому. Вроде как древними фолиантами, и травой, и чистящими средствами, которыми пользуются служанки. Жаль, что нельзя запечатать все эти запахи в бутылку и сохранить навечно.

– Надо же, из всех сувениров, которые я знаю, этот, пожалуй, самый экзотический, – заметил принц.

– А как насчет сувенира из Гондурагуа? У нас там превосходная грязь.

Принц снова сдержанно улыбнулся, он явно еще не был готов смеяться.

– Очень щедрый дар, – заметил он. – Наверное, с моей стороны не слишком вежливо устраивать вам допрос. Может, вы хотите узнать что-нибудь обо мне?

У меня глаза полезли на лоб от удивления.

– Все! Что вам больше всего нравится в вашей работе? В каких странах вы побывали? Принимаете ли вы участие в разработке законов? Какой ваш любимый цвет?

Он покачал головой, наградив меня очередной едва уловимой, но убийственной улыбкой.

– Синий. Темно-синий. И можете смело называть любую страну на планете и наверняка не ошибетесь. Поскольку я там был. Папа хотел, чтобы я имел широкий кругозор. Иллеа – великая страна, но, с учетом всех обстоятельств, еще очень молодая. И следующий шаг для укрепления позиций Иллеа на мировой арене – установить тесные контакты с самыми сильными государствами. – Он мрачно усмехнулся. – Иногда мне кажется, что отец жалеет, что я не родился девочкой. Ведь тогда он мог бы выдать свою дочь замуж для укрепления международных связей.

– Полагаю, вашим родителям уже поздновато об этом думать.

Его усмешка сразу исчезла.

– Да, эту тему они уже закрыли. – Его слова прозвучали несколько двусмысленно, но я решила не уточнять. – Больше всего в моей работе мне нравится наличие в ней четкого порядка. Передо мной ставят задачу, и я пытаюсь найти пути ее решения. Терпеть не могу незаконченные дела, хотя это сейчас для меня не главное. Я принц и в один прекрасный день стану королем. Мое слово – закон.

Во время этой короткой речи глаза Кларксона горели восторженным огнем. Я впервые увидела его таким воодушевленным. Хотя тут не было ничего удивительного. И хотя жажда власти была мне неведома, я хорошо понимала, насколько власть может быть привлекательной.