Королева и изгнанник (СИ)

Но Сусанна всё это время оставалась без сознания. Зигфрид часто навещал её, видел, как опутанная трубками и без того худенькая светленькая женщина, лежащая на белой постели, истаивает, становится совсем прозрачной, но ничего не мог сделать. Доктор сказал, что вирус они в ней уже убили, но, по всей видимости, жар с обезвоживанием дали осложнение на её мозг. И что, вероятно, Зигфриду нужно готовиться к худшему. После этих слов Зигфрид почувствовал себя так, словно пропустил мощный удар. Внутри него всё протестовало – она не могла умереть, уйти вот так, он же за ней пошёл сюда, чтобы только она выжила, он же её берёг, он же уже почти всё придумал и приготовил...

Вечером этого дня Зигфрид сидел возле её постели и держал в руке женские тонкие и прохладные пальчики. Спокойное лицо с заострившимися чертами в ореоле светлых шелковистых волос лежало на подушке. На глаза Зигфрида наворачивались слёзы.

– Сусанночка, ты опять неправильно всё придумала. Без меня тебе уходить никуда не надо, поняла? Ты же обещала, что всегда будешь меня слушаться, что будешь ходить только за моей спиной, а теперь что? Разве я могу жениться на такой непослушной девочке? Слышишь? Мы с тобой поженимся, только если у нас и правда настоящая любовь. А так, какая же это любовь, если женщина уходит одна, когда ей вздумается? Вот что я скажу Ахиге, когда вернусь без тебя? Скажу, что его сестра меня вовсе и не любила, что она опять куда-то ушла, а я не смог её спасти, так что ли? Разве твой любимый мужчина может такое сказать?

Зигфрид резко стёр большими пальцами рук всё-таки появившиеся слёзы.

– Мы с тобой должны вернуться домой вместе, Сусанна. Дома я снова куплю нам колечки для свадебной церемонии. С камешками такими же синими.

– Как мои бусики? – раздался слабый голос.

– Как... бусики, – проговорил Зигфрид, с трудом проглотив ком в горле и смаргивая новые слёзы, слёзы облегчения и надежды.

С этого дня Сусанна стала получать полноценное питание и её организм постепенно креп. Зигфрида выписали из больницы, но он почти всё время проводил рядом со своей женщиной. Осложнение от гриппа всё-таки было, и доктор только разводил руками:

– Мы делаем всё, что можем.

Романыч напомнил Зигфриду, что там, где бессильна медицина этого мира, может помочь магия иного мира.

– Ты же говорил, у вас там есть маги-целители. Вот и пусть поработают как следует. Подумай пока, что ты можешь такого взять с собой отсюда, за что там тебе много заплатят.

Сусанна тоже присоединилась к словам Романыча:

– И нечего тебе тут сидеть возле меня. Пока меня долечивают, у тебя других дел полно. С твоей торговлей надо разобраться, подготовить всё для нашего перехода в портал, и вообще... Доктор сказал что я не меньше трёх недель тут проведу ещё, я и без тебя поправлюсь, а ты иди, любимый, делай что нужно.

"Разобрался с торговлей" Зигфрид на следующий же день. Лотки, которые он арендовал на рынке и товар, хранившийся на складе, благополучно "освоила" нанятая им продавщица Инга. При виде Зигфрида она удивилась и попыталась натянуть на лицо улыбку:

– Ой, а я думаю – пропал хозяин, бросил тут всё.

– Дела были, – хмуро ответил Зигфрид, не вдаваясь в подробности и не желая показывать слабость. Жалость – не то чувство, которое способствует делам между партнёрами по бизнесу.

В итоге Инга выплатила Зигфриду деньги за весь проданный ею товар, принадлежавший ему, а также сумму, которую он потребовал за то, что уступит именно ей право аренды этих выгодно расположенных на рынке лотков.

После этого Зигфрид договорился об аренде автовышки через месяц, когда лёд на Волге окрепнет... и у него оказалось много свободного времени. Он сходил к Бородину и попросил выяснить адрес матери Ларен. Просто он подумал, что наверняка королева будет жалеть, если он, вернувшись из её родного мира, ничего не сможет сказать ей о потерянных близких. Поэтому он тут же взял билет на поезд и уже через двое суток стоял возле нужного девятиэтажного дома. Дверь квартиры ему открыла девочка лет десяти.

– Мама, тут к тебе какой-то дядя пришёл!

Вышедшей к нему строгой сухощавой женщине, черты лица которой напоминали королеву Обен, он сказал, что имеет известия о её дочери Лоре.

– Она жива? – остро взглянула на него женщина.

– Да, жива, и вполне благополучна.

– Спуститесь во двор, там есть лавочка, я сейчас выйду.

Женщина выслушала его не перебивая, как он и просил. Не было понятно, поверила она его рассказу о другом мире, или нет – мать Ларен ничем этого не показала.

– Лора всегда была своевольной, – задумчиво проговорила она, когда Зигфрид закончил говорить, – бросила гимнастику резко, я даже не успела сказать ей, что приготовила к её следующим соревнованиям сюрприз – новый костюм для неё, красивый, со стразами, как она всегда мечтала... Значит, говорите, замуж вышла и чудные дома строит? Очень похоже на неё. Подождите здесь.

Женщина ушла в дом, а когда снова вышла, в руках у неё был пакет с вещами.