Королева Юга

– Конечно, они попробовали купить меня, – продолжал он. – То был не первый и не последний раз. – Капитан позволил себе улыбнуться – мягко, почти снисходительно. – Даже в этом городишке иногда пытаются это сделать – конечно, не в таких масштабах. Окорок к Рождеству от строителя, приглашение на обед от советника… Я убежден, что каждый имеет свою цену. Может, моя была слишком высока. Не знаю. Могу только сказать, что меня им купить не удалось.

– Почему вы находитесь здесь?

– Это хорошее место. – Он невозмутимо смотрел на меня. – Спокойное. Я не жалуюсь.

– Говорят, Тереса Мендоса добралась даже до Главного управления жандармерии. Это правда?

– Об этом вам лучше спросить в Главном управлении.

– А правда, что вы вместе со судьей Мартинесом Пардо занимались одним делом, которое Министерство юстиции фактически парализовало?

– Я скажу вам только то же самое: спросите об этом в Министерстве юстиции.

Я кивнул, давая понять, что принимаю его правила. Не знаю почему, но этот паршивый кофе в пластмассовом стаканчике еще больше расположил меня к капитану Кастро. Я вспомнил, как бывший комиссар Нино Хуарес сидел за столом в «Лусио», смакуя свое «Винья Педроса» урожая 1996 года. Как это выразился мой собеседник пару минут назад? Ах да. Каждый таков, каков он есть.

– Расскажите мне о Мексиканке, – попросил я.

Говоря это, я вынул из кармана и положил на стол копию фотографии, сделанной с таможенного вертолета: Тереса Мендоса, выхваченная из ночного мрака, в облаке мельчайших брызг, сверкающих вокруг нее в снопе света прожектора, мокрые лицо и волосы, руки на плечах мужчины за штурвалом катера. Тереса Мендоса, несущаяся на скорости пятьдесят узлов навстречу камню Леона и своей судьбе.

– Я знаю этот снимок, – сказал капитан Кастро. Но некоторое время задумчиво смотрел на него, а потом снова подвинул ко мне. Заговорил он не сразу: – Она была очень умна и умела быстро соображать. В том опасном мире, где она жила, ее взлет оказался сюрпризом для всех. Она рисковала, и ей повезло… Между этой женщиной, ходившей на катере вместе со своим парнем, и той, которую знал я, огромная дистанция. Вы же наверняка видели репортажи в прессе. Снимки в «Ола!» и так далее. Она здорово поработала над собой, как говорится, набралась культуры и манер. И приобрела огромную силу. Стала легендой, как теперь говорят. Королева Юга. Это журналисты прозвали ее так… А для нас она всегда была Мексиканкой.

– Она убивала?

– Конечно, убивала. Или другие убивали по ее приказу. В этом деле убивать – просто часть работы. Но представьте себе, до чего хитра! Никому так и не удалось ничего доказать. Ни одного убийства, ни одной перевозки. Полный ноль. За ней следила даже налоговая служба – надеялись, что смогут подцепить ее на чем-нибудь. И тоже ничего… Я подозреваю, что она купила тех, кто занимался ею.

Мне показалось, что в его словах прозвучала нотка горечи. Я с любопытством взглянул на него, но он откинулся на спинку стула. Давайте не будем продолжать эту тему, говорило это движение. Иначе мы выйдем за рамки вопроса и моей компетенции.

– Как получилось, что она вознеслась так высоко? И так быстро?

– Я же сказал – она была умна, и ей повезло. Она появилась как раз в тот момент, когда колумбийская мафия искала альтернативные пути в Европу. Но кроме того, она была настоящим новатором… Если сейчас по обе стороны Гибралтарского пролива все дело находится в руках марокканцев, то это благодаря ей. Мексиканка начала опираться больше на этих людей, чем на гибралтарских и испанских контрабандистов, и превратила их беспорядочную, почти ремесленническую деятельность в четко работающее предприятие. Она даже заставила тех, кто на нее работал, изменить свой внешний вид. Одеваться строже – никаких толстых золотых цепей, никакой показухи: простые костюмы, скромные машины, квартиры, а не роскошные дома, на деловые встречи приезжать на такси… А помимо марокканского гашиша, она создала целую кокаиновую сеть в восточной части Средиземноморья. Вытеснила другие мафиозные группировки и галисийцев, которые стремились пустить там корни. Собственного товара, насколько нам известно, у нее никогда не было. Но почти все зависели от нее.