Королева Юга

– А никого особенного и не требуется, – произнес он наконец. – Ты же видела, как она ведет себя в последнее время: какие-то бредни, бессмысленные фантазии, параноидальные заносы, капризы. И все время болтает. Словечко тут, словечко там – вполне достаточно, чтобы кто-нибудь сделал определенные выводы. У нас сейчас черная полоса: закон наступает на пятки, люди подводят. Даже Томас Пестанья начал держать дистанцию – так, на всякий случай. А этот старый лис чует беду за милю, как ревматик приближение дождя. Пока еще нам кое-как удается заставлять его плясать под свою дудку, но, если пойдут скандалы, а на него станут чересчур давить, в конце концов он сбежит, как крыса с тонущего корабля.

– Он выдержит. Мы слишком много о нем знаем.

– Знать не всегда бывает достаточно, – покачал головой Тео. – В лучшем случае это может нейтрализовать его, но продолжать вряд ли заставит… У него полно собственных проблем. Если на него слишком навалятся, он может испугаться. А всех полицейских и всех судей купить невозможно. – Он пристально взглянул на нее. – Даже мы этого не можем.

– Так что же, по-твоему, я должна взять Пати за холку и трясти, пока не расскажет, что и кому она говорила, а что нет?

– Нет. Я только советую тебе держать ее в стороне. Она имеет то, что хочет, а нам совершенно ни к чему, чтобы она по-прежнему была в курсе всех дел.

– Это неправда.

– Ну, почти всех. Она шатается по офису, как по собственной квартире. – Тео многозначительно постучал указательным пальцем по кончику носа. – Теряет контроль над собой. Уже давно. И ты тоже… Я имею в виду – контроль над ней.

Его тон, подумала Тереса. Не нравится мне его тон. Мой контроль – мое дело.

– Она по-прежнему мой компаньон, – жестко ответила она. – И твоя хозяйка.

По губам адвоката скользнула усмешка; он посмотрел на Тересу так, словно пытался понять, всерьез ли она сказала это, но промолчал. Любопытные у вас отношения, заметил он однажды. Странные. Отношения, замешанные на дружбе, которой больше нет. Если ты обязана ей чем-то, ты уже с лихвой расплатилась. Что же касается ее…

– Она по-прежнему влюблена в тебя, – в конце концов произнес Тео после затянувшегося молчания, тихонько покачивая коньяк в огромном бокале. – Вся проблема в этом.

Он проговорил эти слова тихо, медленно, чуть отделяя одно от другого. Не смей, подумала Тереса. Не смей лезть в это. Только не ты.

– Странно, что это говоришь ты, – ответила она. – Ведь это она познакомила нас. Она привела тебя в дело.

Тео сжал губы, отвел глаза, потом снова устремил их на Тересу. Казалось, он в раздумье – словно делает выбор между двумя объектами своей преданности или, вернее, взвешивает свою преданность одному из них. Преданность далекую, полинявшую. Изжившую себя.

– Мы с ней хорошо знаем друг друга, – заговорил он наконец. – Или знали. Поэтому я отдаю себе отчет в том, что говорю. Она с самого начала предвидела, что произойдет между нами – тобой и мной… Я не знаю, что было в Эль-Пуэрто-де-Санта-Мария, да мне это и не важно. Я ведь никогда не задавал тебе вопросов. Но она не забывает.

– И тем не менее, – настойчиво повторила Тереса, – именно Пати свела нас с тобой.

Тео набрал в легкие воздуха, будто собираясь вздохнуть, но так и не вздохнул. Он смотрел на свою левую руку на столе – на обручальное кольцо.

– Может, она знает тебя лучше, чем ты думаешь, – ответил он. – Может, подумала, что тебе нужен кто-то… в разных качествах. И что со мной ты не рискуешь.

– Не рискую? Чем?

– Влюбиться. Осложнить себе жизнь… – Он улыбался, и от этого показалось, что он шутит. – Возможно, она увидела во мне замену, а не соперника. И пожалуй, в некотором смысле она была права. Ведь ты никогда не позволяла мне переступать черту.

– Мне перестает нравиться этот разговор.

Как будто услышав ее слова, в дверях появился Поте Гальвес. В руке он держал мобильный телефон и выглядел мрачнее обычного.

– Что случилось, Крапчатый?

Киллер нерешительно топтался у порога, не переступая его. Почтительный, как всегда.

– Простите, что помешал, – выговорил он наконец. – Но, сдается мне, это что-то важное. Похоже, у сеньоры Патрисии проблемы.

Это больше, чем проблема, поняла Тереса, оказавшись в отделении скорой помощи городской больницы в Марбелье. Обстановка была типичной для субботнего вечера: «неотложки» во дворе, носилки, голоса, люди в коридорах, суетящиеся врачи и медсестры. Пати сидела в кабинете одного из врачей: наброшенный на плечи жакет, перепачканные землей брюки, недокуренная сигарета в пепельнице, вторая зажата в пальцах, на лбу свежий синяк, на руках и блузке пятна крови. Чужой крови. А еще двое полицейских в коридоре, мертвая девушка на носилках и машина – новенький «ягуар» Пати с откидным верхом, разбившийся о дерево на повороте шоссе к Ронде: на полу пустые бутылки, по сиденьям рассыпано добрых граммов десять кокаина.

– Вечеринка… – объяснила Пати. – Мы ехали с этой проклятой вечеринки.