Королева Марго. Искушение страсти

Хотелось спросить, где была Лига, когда ее, как преступницу, разве что не со связанными руками, везли из одного замка в другой. И когда ее предал Ажен? Герцогу де Гизу она была благодарна, но при чем здесь Лига? Нет, Маргарита вовсе не желала больше ни во что вмешиваться!

— Мы должна противостоять королевским войскам до конца!

Не выдержала, почти едко поинтересовалась:

— До чьего конца?

— Мадам, ваш замок крепок, его невозможно взять штурмом, Юсон может стать оплотом, одним из последних оплотов Лиги! Мы все умрем, но не сдадимся!

Ясно, фанатик. Маргарита была католичкой, но не собиралась класть свою жизнь на алтарь победы над протестантами. Нет, с нее противостояния хватит.

— Прошу вас не рассчитывать на мой замок. Юсон не может противостоять королевским войскам вечно, и я не хочу рисковать жизнями своих людей ради призрачной возможности досадить королю.

Недобрый ответный взгляд вызвал дрожь по спине. Ой-ой… как бы не оказаться снова между двух огней — теперь уже мужа и лигистов.

— Мы сделаем вас королевой Франции, вашим именем объявим поход против еретика на троне Франции!

Вот только этого ей и не хватало — стать знаменем, чтобы это знамя сбили первым же снарядом.

— Но у Франции нет короля-еретика. Если вы имеете в виду моего супруга короля Наварры, то он вовсе не король Франции. И я не могу быть королевой без короля, к тому же я замужем…

Человек снова глянул крайне недобро.

— Мадам, если вы истинная католичка и патриотка Франции, не ищите повод, чтобы отказаться от участия в борьбе с еретиками на стороне Лиги…

Разговора так и не получилось, Маргарита постаралась, чтобы ее отказ не прозвучал слишком резко, опасаясь неприятностей со стороны оставшихся лигистов.

Но это оказалось не все, неприступный замок Юсон с его сильными укреплениями был лакомым куском не только для Лиги, но и для протестантов. Они тоже понимали ценность замка на горе. В округе мародерствовали банды грабителей, с одной стороны наседали католики, с другой протестанты, и Маргарита снова оказалась между нескольких огней. Нет, военные действия у Юсона не шли, но спокойствия не было.

То, что опасность нешуточная, Маргарита поняла в один из зимних дней начала 1591 года. Гарнизон швейцарцев был усилен французами. Принимая туда новеньких, никто не задавал вопроса о принадлежности к католичеству, это быстро становилось понятно, ведь человеку приходилось посещать мессу. Это едва не привело к печальным последствиям.

— Что за шум, Генриетта?

Молоденькая служанка была явно перепугана:

— Мадам, там бунт…

— Какой бунт?

Маргарита пыталась сообразить, как бежать, ведь Юсон не Ажен, отсюда не удерешь на лошадином крупе.

В комнату, как-то странно усмехаясь, вошел солдат из новеньких. Королева обернулась и замерла, потому что в руке у него был… пистолет! Рука эта начала приподниматься…

Медленно проползла мысль: «А вот и все…»

Раздался отчаянный визг Генриетты и сразу после этого выстрел. Никто не успел ничего понять, ворвавшиеся в комнату швейцарцы повалили нападавшего на пол, пистолет отлетел в сторону. Маргарита продолжала с изумлением смотреть на происходившее. Ясно, что солдат выстрелил, и выстрелил в нее, но боли королева не чувствовала.

— Мадам, вы живы?

— Кажется, — развела руками Маргарита.

Зато сам нападавший был мертв, его успели застрелить уже поверженным на пол.

Пока гарнизон разбирался с тем, кто это, как смог попасть в покои королевы, Маргарита приходила в себя. Королева не успела испугаться, пока на нее покушались, но теперь постепенно осознала, что была на волосок от смерти.

Подходы к донжону (башне крепости) были перекрыты, лестница втащена наверх, донжон отделился от остальной части замка, как и полагалось в случае тревоги.

Но тревога оказалась напрасной, убийца был одиночкой. Маргарита пожалела, что его не взяли живым, чтобы была возможность хотя бы допросить и узнать, кто прислал. Нужно же знать, с какой стороны в следующий раз ожидать опасность.

Пулю позже нашли, переодевая хозяйку ко сну, горничная заметила дыру на платье, оказалось, что королеву спасло множество юбок, смертоносный снаряд в них просто запутался, не причинив вреда самой хозяйке.

Королева смеялась:

— А говорят, что нет пользы от такого количества ткани в нарядах. Была бы сейчас с дырой не юбка, а я!

Маргарита прекрасно понимала, что уже самим своим существованием страшно мешает супругу.

— Анри, кажется, не на шутку влюблен в свою сладкую потаскушку?

— Ах, мадам… Вам просто нужно вернуться в Париж. Этого будет достаточно, чтобы король дал отставку всем своим фавориткам.

Комнату огласил звонкий смех королевы:

— Вы смешны! Последние годы Анри имел всего одну шлюху на содержании — Габриэль, которая нарожала ему щенков и еще нарожает. Именно потому, что мой дорогой муженек больше не таскает в постель всякую ночь новую красотку, я и твержу, что он влюблен. — Маргарита на мгновение о чем-то задумалась, но потом мотнула головой, словно отметая какие-то свои мысли. — Конечно, можно заподозрить, что у петушка повис его хохолок, но, думаю, это не так.

Королева встала, постояла, задумчиво глядя в окно, вздохнула: