Королева мести, или Уйти навсегда

– Почему не об этом? Как раз в моем проблемном детстве причина всех моих жизненных неурядиц. А хочешь, – внезапно подавшись к нему, спросила Марина, – хочешь, я расскажу тебе о том, как я попала к Мастифу? Он ведь на том и поймал меня – на желании что-то иметь в этой жизни. Ты хорошо представляешь себе зарплату молодого врача? Я не спрашиваю про сестринскую, она в разы меньше. А я была молода, привлекательна, мне хотелось независимости от всех, хотелось хоть раз в жизни купить себе нормальное платье, а не вязать по ночам на дежурствах эти чертовы кофточки из дешевых ниток! И когда Мастиф предложил мне работать на него, я не очень долго думала, скажу честно. Да, я прекрасно понимала, во что ввязываюсь и чем рискую, не буду врать, что не была в курсе, кто передо мной и что за работу он предлагает.

Она перевела дыхание, отпила сок, выловив из стакана тонкую, не растаявшую еще до конца льдинку. Сейчас Коваль абсолютно не кривила душой – в тот момент она действительно знала, как и что. Отец внимательно слушал, не выпуская руку из своей, только поглаживал слегка ее холодные пальцы и как-то растерянно улыбался, словно не знал, как реагировать.

– Папа, – продолжила Марина, немного успокоившись, – когда я купила квартиру… да что там – купила, Мастиф помог сделать документы на хату убитого им коммерса… Так вот, когда у меня появилась квартира, я испытала такое счастье оттого, что это только мой дом, только мой, где никогда не будет пьяных уродов и гулянок до утра, такое блаженство, что даже не особо задумалась о том, каким образом она мне досталась и где теперь ее бывший хозяин. Я летела домой как на крыльях, хотя, кроме собаки, меня там никто не ждал, я ходила по своим комнатам, которые сама обставляла той мебелью, которая нравилась мне, и мне казалось, что я обрела в жизни хоть что-то свое, понимаешь? А потом я купила машину – свой первый джип, на котором гоняла по городу… Ты можешь считать меня чудовищем, которому только материальное в жизни важно, но вспомни, что до этого у меня не было абсолютно ничего…

– А как же остальное, дочка? – тихо перебил отец, и она поняла, о чем он.

– Остальное… Ох, папа, про остальное до сих пор больно вспоминать… Мои мужчины были несчастны со мной, несмотря ни на что – ни на мою внешность, ни на деньги, ни на любовь… Я просто не способна любить кого-то, папа… И теперь я понимаю, что даже Егора я любила не за то, какой он, а за то, что он – мой. Собственница чертова…

Коваль заплакала, утирая слезы рукавом халата, и тут, как будто под дверью подслушивал, появился Хохол, опустился на колени рядом с ее креслом, взял за вторую руку:

– Котенок, не плачь.

– Ты не понимаешь…

– Все я прекрасно понимаю – тебя опять мучают какие-то выдуманные грехи, ты грызешь себя за то, чего не делала. Я тебе при отце это говорю, он свидетель, – у меня никогда уже не будет в жизни другой женщины. – Он вытер ее глаза, поцеловал и велел неожиданно жестко: – А теперь немедленно прекрати это! Чтобы я больше не видел тебя такой, слышишь? Моя Коваль совсем другая.

Она вымученно улыбнулась, повернувшись к отцу:

– Видишь? Что бы я делала без него?

– И не надо ничего делать без меня, – подтвердил Хохол, улыбаясь. – Выйдем на минутку? Тебе звонили… – И по его глазам Марина поняла, что новости не из приятных.

– Папа, мы сейчас. – Она встала из кресла и пошла вслед за Женькой в кабинет, плотно закрыв за собой дверь и усаживаясь за стол. – Ну?

Хохол присел на край стола рядом с ней и тихо проговорил:

– Маринка, дело плохо – мне сейчас один человечек позвонил, сказал – сняли Мальцева.

Рома Мальцев был председателем горспорткомитета, получал вторую зарплату у Коваль, помогая иногда утрясать вопросы, связанные с командой. И эта новость о его смещении с должности означала только одно – Кадет надавил на кого-то в мэрии, чтобы лишить Марину «крыши», а заодно и предупредить о том, что сидеть в кресле президента клуба ей осталось ровно до назначения нового председателя. Та-ак…

– А ну-ка, набери мне Рому, – велела она, закурив, пока Женька искал номер. – Рома? Здравствуй, дорогой, это Коваль. Что за странные слухи до меня дошли?

– Марина Викторовна, да я сам в шоке – трах-бах, внеочередная сессия горсовета. Запросили смету по клубу на новый сезон, изучили и говорят: мол, многовато денег из городской казны идет на никчемную команду. – Ромин голос чуть подрагивал, да оно и понятно – отлучили от кормушки, ведь ему не только Марина денежки подбрасывала.

– Что?! Эти копейки, которые мне приходилось выбивать едва ли не силой, называются деньгами?! – Ее возмущению не было предела – за этот сезон город еще остался должен игрокам их официальную зарплату, которая в сравнении с тем, что платила Коваль, была просто издевкой. – Рома, или ты не все знаешь, или не все говоришь – так не бывает, чтобы на скорую руку скинули председателя горспорткомитета! К тебе точно никто не подъезжал и не просил освободить местечко за хорошее вознаграждение? – подозрительно спросила она, зная Ромину любовь к легким деньгам.