Королева под прикрытием или сделай из принца человека

Именно в этот момент до меня дошло, что, конечно, между нами ничего нет, но вот только все присутствующие глубоко убеждены в том, что я его любовница, бывшая или нет, это как говорится дело тридцатое, а значит, и стесняться мне вроде как бы и нечего. Вот только это было очень далеко от правды.

Помощь пришла откуда не ждали. Вот, не зря оказывается, Людвиг всегда удостоверялся, что на моём рабочем столе всегда лежал сборник правил королевского этикета. Не зря я развлекала себя чтением этого талмуда. Именно развлекала, потому что уж очень много там было натурального бреда, абсолютно дикого для понимания простой попаданки.

– Потому что согласно этикету, только один мужчина имеет присутствовать в комнате, где находится Её Величество, если она не замужем, и этот человек, лекарь, – заявила я с ехидной улыбкой победительницы. Я не скрывала своего триумфа, мы вместе с Джеймсом подписывали свод правил почти сразу после коронации. Банальная бюрократия, а сколько пользы. Вот правда, никогда бы в жизни не могла подумать, что могу радоваться подобному, но вот так уж вышло.

Наблюдать за тем как сначала сереет, а затем наливается красным Его нахальство, было сплошное удовольствие, честное слово, мне даже вспомнился один «синьор Помидор» из всем известной детской книжки. Красота!

– Боюсь, что её Величество абсолютно права, – совершенно неожиданно вмешался Август, – вы как пример для всего королевства, просто не можете как себя вести.

Вот честно, я даже предположить не могла, что получу поддержку от церемониймейстера в этом вопросе, но как жизнь-то интересно складывается. Взгляд, которым после этих слов одарил Джеймс Августа, был настолько выразительным и многообещающим, что если бы я была им, то уже бы паковала чемоданы и просила политического убежища в любой стране подальше отсюда. Но церемониймейстер не дрогнул, вместо этого он многозначительно распахнул перед Джеймсом дверь.

Ну же! Давай, красавчик! Выход, вон прямо там и дверь открыта!

Его упрямство только крепче сжал челюсти и не двинулся с места. Вот же осёл упрямый!

– Августин, принеси сюда ширму, так я не буду видеть её Величество во фривольном виде, – при этом слово «фривольном» он выделил голосом так, что даже лекарь пошёл пятнами, чего уж и говорить обо мне, – но смогу проследить за процедурой.

– В этом нет никакой необходимости, – отрезала я, – уверена, что господин, лекарь справится и без вас, – буквально прошипела я, чувствуя как, что-то неизвестное снова загорается у меня внутри. Чёрт! Надо срочно успокоиться!

– На самом деле его Величество прав, если действительно речь идёт о проявлении огненной магии, то будет лучше, если его Величество останется тут, для подстраховки.

Трус и предатель, вот он кто, а совсем не лекарь.

Теперь и Август присоединился к этому полному консенсусу и стоило ему немного повздыхать, как к нам уже затаскивали ширму.

Больше всего на свете, я просто хотела сейчас сбежать в тайную канцелярию, но остатки здравого смысла настойчиво шептали мне, что отказываться от проверки лекаря, действительно может быть потенциально опасно.

Я только тяжело вздохнула и последовала за ширму, рассудив, что уж лучше я буду там, чем он.

Джеймс

Я стоял в своей спальне и совершенно искренне переживал о том, что происходит там за шторкой. Это было очень болезненное чувство для меня, которое поднимало страшную чёрную волну застаревшей боли. В какой-то момент мне даже пришлось зажмуриться и ущипнуть себя за руку. Больно. Для того, что вернуться в здесь и сейчас, а не захлебнуться внутренне от разрушающих воспоминаний, которые накатывали на меня душной волной, сметающей всё на своём пути.

Моих родителей убили. Во время магической атаки отец сделал всё возможное для того, чтобы спасти мать, фактически он просто пожертвовал собой и умер прямо там на месте. Мать промучилась чуть дольше.

Наверное, было бы лучше, чтобы я, ещё тогда ребёнок, не видел всего происходящего, не знал. Вот только судьба мне не улыбнулась. Мою маму ещё еле дышащую заносили во дворец, именно в тот момент, когда мы с учителем выходи́ли на прогулку.

Оторвать меня от матери, увести в другую комнату никто тогда не смог. Да и не посмел бы. Я был с ней рядом, в одной комнате, до её последнего вздоха.

Это было не так уж и долго по времени, но это было ужасно, словно каждая секунда сначала наполнялась тягучей тишиной, холодящей душу, а затем происходил небольшой взрыв, её вскрик боли и всё внутри меня сжималось, скручивалось в комок щемящей пустоты, которую просто невозможно забыть или полностью исцелить. Потерять моих родителей в один день, было как потерять руку или ногу, жить без этого, конечно, можно, вот только сколько ни старайся, новая всё равно не вырастет.

И вот я снова стоял в своей спальне, замирая от ужаса внезапно накрывшего меня дежавю.

Вот только я больше не маленький мальчик, да и Анна не смертельно ранена, а значит, я совершенно точно смогу справиться со всем происходящим. Я шумно выдохнул через сжатые зубы и потёр рукой лоб.