Королева войны

От нее невыносимо несло вином, а выглядела она как последняя шлюха из предместья. Все говорило о том, что недавно она решила поправить свою внешность и подрумянила щеки или, вернее, пыталась это сделать. С одной стороны у нее был бледно-красным висок, с другой — край скулы. Она также подкрасила черным ресницы и брови, но выглядело это так, словно она измазанной в саже рукой по очереди протерла глаза. Растрепанные волосы слиплись от чего-то напоминавшего густой соус для жаркого; тот же соус покрывал платье на груди, на которой к тому же оказалось содержимое по крайней мере трех бокалов красного вина.

— Где ты была? Что ты от меня хочешь? Я должна ее разбудить? Ведь она тебя убьет, прежде чем ты вообще успеешь…

— Ик, — сказала Анесса.

Опершись локтями о стол и опустив голову на руки, она закрыла глаза и заснула, прежде чем Хайна успела задать очередной вопрос.

— Говори ты, — сказала Черная Жемчужина, глядя на служанку. — Ты была с ней? Где?

— Не знаю, Жемчужина. Мне не знаком тот дом. Я могла бы его показать, но не знаю, кому он принадлежит. Это небольшой дворец, каких много в Роллайне. Мы уже были там несколько дней назад.

— И ты не знаешь, кому он принадлежит? Ты ждала у входа?

— Нет, Жемчужина. У дверей комнаты, в которой…

— Ты потеряла свою госпожу из виду?

Служанка-телохранительница была самой старшей из всех, самой лучшей и самой смелой. Еще недавно она охраняла саму Эзену и только несколько дней по поручению княгини сопровождала Анессу, вечно решавшую какие-то свои дела за стенами дворца.

— Да, Жемчужина, — не моргнув глазом, ответила она. — А что мне делать, когда я получаю явный приказ, нахожусь в чужом доме и притом одна? Бежать к тебе, вломиться в комнату или заставить первую Жемчужину подчиниться? Я предпочла подслушивать под дверью.

— Бессовестная, — заключила Хайна, но больше ничего не сказала, поскольку лучше всех понимала, сколь немногое иногда может сделать телохранительница. И ты что-нибудь услышала?

— Немного. Я была не одна, со мной стояли две служанки хозяина.

— Это тогда она так напилась? За той закрытой дверью?

— Туда приносили блюда и подавали все новые вина.

— Пиршество? Скорее возлияние. В большом обществе или только вдвоем?

— Вдвоем.

— И что там происходило? В той комнате? — допытывалась Хайна.

— Все, о чем ты думаешь, — спокойно сказала служанка.

Несколько мгновений стояла тишина. Анесса икнула во сне.

Дело было уже даже не в том, что Хайна никогда не видела ее настолько пьяной. Она спрашивала себя, видела ли вообще кого-ли-бо в таком состоянии.

— Сделаем по-другому… Расскажи мне подробно обо всем. Где вы, собственно, были, что там происходило — в общем, все, что знаешь или о чем догадываешься.

— Не обо всем я могу сказать.

— Знаю. Скажи то, что можешь.

Телохранительница должна была уметь молчать. Хайна сразу же приказала бы продать болтунью, рассказывающую о доверенных ей секретах. Если телохранительницы должны были надлежащим образом исполнять свои обязанности, то охраняемая особа должна была быть уверена, что может их везде взять с собой, все показать и допустить к любой тайне. Хорошая телохранительница должна мешать — и напоминать о своем существовании — не в большей степени, чем висящий на поясе меч. Хайна знала, что услышит от сопровождавшей Анессу служанки исключительно то, что, по ее мнению, хотела бы сказать первая Жемчужина. Если бы была в состоянии.

— Я каждый день куда-то сопровождаю первую Жемчужину. В основном это обычные скучные дела. Торговые, официальные. Реже какие-то тайные встречи. Три… нет, четыре дня назад мы были в том же самом доме. Так же одетые.

— То есть — как?

— Длинные плащи, капюшоны. Одни. Вечером.

— Что значит — одни? Без слуг? Твоя госпожа не взяла носилки?

— Одни, без слуг, без носилок.

— Ага. Две проститутки?

— Скорее любовница с доверенной невольницей.

— И что дальше?

— И все. Большую часть ночи я ждала под дверью.

— А за дверью твоя госпожа ела, пила и… принимала всяческие почести хозяина.

— И разговаривала.

— Понятное дело, — сказала Хайна. — Каким образом вам удалось вернуться?

— Хозяин послал за носилками.

— Хозяин был в состоянии за чем-либо послать? Не одна же она пила? Послушай: или я позову кого-нибудь, кто поможет тебе отнести ее в постель, или… или нужно привести ее в такой вид, в котором она сможет показаться княгине. Это должна решать ты. Я не могу судить, пришла ли первая Жемчужина сюда, потому что ей что-то привиделось или же у нее действительно может быть повод для того, чтобы разбудить княгиню. Может у нее быть такой повод?

— Думаю, да. Ее высочество знала, куда мы ходим. Это был дом какого-то очень важного рыцаря. Но меня не волнует политика, — сказала служанка, — поскольку на рыцаря я смотрю так же, как и на его слугу: меня волнует только, есть ли у него оружие и может ли он им воспользоваться.

— Не умничай.

— Прости, Жемчужина.